Тайна Пушкина. «Диплом рогоносца» и другие мистификации. Владимир Козаровецкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ во все тяжкие: карты, вино, развлечения, женщины (главным образом проститутки), постоянные дуэльные ссоры.

      Будучи человеком чести, Пушкин любое замечание на свой счет готов был расценить как оскорбление и, часто оказываясь неправым, он вынужденно потом раскаивался в своих поступках – и снова и снова затевал ссоры и задевал людей, иногда обидно и незаслуженно. Вот донесение петербургского полицмейстера от 23 декабря 1818 года начальнику Пушкина по службе П.Я.Убри:

      «20 числа сего месяца служащий в Иностранной Коллегии переводчиком Пушкин был в каменном театре в большом бенуаре, во время антракту пришел из оного в креслы и, проходя между рядов кресел, остановился против сидевшего коллежского советника Перевощикова с женою, почему г. Перевощиков просил его проходить далее. Но Пушкин, приняв в сие за обиду, наделал ему грубости и выбранил его неприличными словами». (Пушкин дал начальнику обещание «воздерживаться впредь от подобных поступков».)

      «На одном кутеже, – вспоминал Ю.Н.Щербачев характерный эпизод в передаче одного из приятелей Пушкина той поры, – Пушкин побился, будто бы, об заклад, что выпьет бутылку рома и не потеряет сознания. Исполнив, однако, первую часть обязательства, он лишился чувств и движения и только, как заметили присутствующие, все сгибал и разгибал мизинец левой руки. Придя в себя, Пушкин стал доказывать, что все время помнил о закладе, и что двигал мизинцем во свидетельство того, что не потерял сознания. По общему приговору, пари было им выиграно».

      А вот выдержки из переписки людей, искренно любивших Пушкина – А.И.Тургенева, К.Н.Батюшкова и Е.К.Карамзиной:

      Тургенев – Вяземскому, 4 сентября 1818:

      «Праздная леность, как грозный истребитель всего прекрасного и всякого таланта, парит над Пушкиным… Пушкин по утрам рассказывает Жуковскому, где он всю ночь не спал; целый день делает визиты блядям, мне и кн. Голицыной, а ввечеру иногда играет в банк».

      Батюшков – Тургеневу, 10 сентября 1818:

      «Не худо бы Сверчка запереть в Геттинген и кормить года три молочным супом и логикою… Как ни велик талант Сверчка, он его промотает, если… Но да спасут его музы и молитвы наши!»

      Тургенев – Вяземскому, 18 декабря 1818:

      «Сверчок прыгает по бульвару и по блядям. Стихи свои едва писать успевает. Но при всем беспутном образе жизни его он кончает четвертую песнь поэмы. Если бы еще два или три [триппера], так и дело в шляпе. Первая венерическая болезнь была и первою кормилицею его поэмы».

      Тургенев – Вяземскому, 12 февраля 1819:

      «Венера пригвоздила Пушкина к постели и к поэме».

      Тургенев – Вяземскому, 18 июня 1819:

      «Пушкин очень болен. Он простудился, дожидаясь у дверей одной бляди, которая не пускала его в дождь к себе, для того, чтобы не заразить его своею болезнью. Какая борьба благородства, любви и распутства!»

      Тургенев – Вяземскому, 19 августа 1819:

      «Явился СКАЧАТЬ