Безвременник для Аэлиты. Иди вперед и не оглядывайся назад. Илмари Одд

Чтение книги онлайн.

      – Дорогая моя, где ты откопала этот фолиант? – в ее голосе слышалось недоумение и что-то еще. Только что? Я не могла понять.

      – Мама эту книгу мне дал почитать один новый знакомый…

      – Новый знакомый? Дал почитать? Ты шутишь?

      – Нет, я только второй раз сегодня увидела его.

      – А этот твой новый знакомый случайно не арабский шейх?

      – Нет, абсолютно простой, немолодой мужчина, Арсением Матвеевичем зовут.

      – Аэлиточка, ты понимаешь, что этой книге цены нет! Это самое первое и потерянное издание от 1922 года произведения Алексея Толстого «Аэлита (Закат Марса)»1! О нем много писали! Хотя, все это очень спорно! Книга вышла малым тиражом, всего в нескольких экземплярах, в одной из частных парижских типографий, в дорогом переплете, с картинками и пометками самого автора! Все сходится! Да, я не сомневаюсь, это именно она! Эта книга стоит огромного состояния. Она если и сохранилась где-то, то только в частных коллекциях, ее нет ни в одной библиотеке мира!

      Я была потрясена, как-то не вязалось все вышесказанное здесь с внешностью того человека. Все это было очень и очень странно.

      – Мама, откуда же мне знать?! Я познакомилась с этим человеком неделю назад на автобусной остановке. Он очень простой, бедно одет, можно сказать, просто нищенски… – оправдывалась я, причитая и чуть ли не рыдая.

      – Аэлита, ты такая же странная, как и твой отец! – прикрикнула на меня мама. – А что если это украденный экземпляр? Иди и верни ему!

      – Мама я не могу… Я не знаю, где он живет!

      Мама продолжала меня ругать, а я подумала: «А ведь она, возможно, никогда не любила моего отца, может быть, поэтому он и ушел из дома и никогда больше не возвращался?!». Он ушел рано утром на работу и не вернулся ни вечером, ни через неделю, ни через год. Мать подала в розыск, но отца так и не нашли. Он исчез, а я всегда в душе обвиняла именно мать в его уходе. И, сейчас, я тоже была готова сбежать, куда глаза глядят… Но куда?

      Это был мой дом, и идти мне было некуда.