Аман Тулеев. С моих слов записано верно. Андрей Ванденко

Чтение книги онлайн.

      Про родного отца практически ничего не знаю: родители расстались, когда я был пацаненком ясельного возраста. Видимо, что-то у отца с мамой не заладилось. Слышал, будто он искал нас, но тщетно: после замужества с Иннокентием Ивановичем мама сменила фамилию Тулеева на Власову. Дома хранились фотографии, на которых кто-то безжалостно вырезал ножницами мужчину, запечатленного рядом с мамой. Я подрос и догадался: наверное, это и был мой отец. Мать на все расспросы отвечала скупо и коротко: погиб. На самом деле Молдагазы Колдыбаевич Тулеев пережил войну, после Победы работал в правоохранительных органах Казахстана. Точную должность и звание не знаю, что-то по юридической части. Нам так и не довелось повидать друг друга. К сожалению ли? Все-таки да. Не отказался бы от встречи, если бы подвернулась оказия. Как ни крути, родная кровь.

      Относительно недавно, уже в восьмидесятые годы, я отыскал могилу отца в Чимкенте, положил цветы на надгробие… Место помогли найти отцовские родственники: они сами объявились на горизонте, когда мое имя зазвучало в российской политике и родня узнала, кем я стал, до каких чинов дослужился.

      Бывают моменты, горжусь, что не смалодушничал, не стал отказываться от имени, отрекаться от корней. Отыскал в философских трудах утверждение, что человек не вправе менять данное ему при рождении имя, даже если оно становится непосильной ношей, давит, словно тяжкий крест. Что мне в итоге принесла моя необъяснимая настойчивость? Пожалуй, ничего, кроме убежденности, что и эту трудность я сумел преодолеть. Кстати, когда умерла мама, долго размышлял, что писать на могильной плите. Хоть по паспорту она Мунира Файзовна, все ее знали как Марию Федоровну. Поразмыслив, снова сделал выбор в пользу имени, данного при рождении.

      О выборе

      Вот вроде и заботилась обо мне мама в детстве, кормила, одевала, а теплоты в отношениях не было. В иной семье достатка нет, живут бедно, копейки считают, а атмосфера добрая, душевная. Казалось бы, мама – самый близкий и родной человек, ближе некуда, а на людях она словно стеснялась меня, моей смуглолицести и узкоглазости. Помню, гости придут, я забьюсь куда-нибудь в угол подальше, а то и вовсе уйду из дома, лишь бы не попадаться на пути. Чувствовал неловкость, встречаясь взглядами с пришедшими, взрослые это тоже понимали, стыдливо отводили глаза в сторону, делая вид, будто не замечают моего присутствия или отсутствия. У Александра Сергеевича Пушкина в «Евгении Онегине» есть строчка: «Она в семье своей родной казалась девочкой чужой». Вот и я постоянно испытывал тягостное чувство: я не такой, как другие.

      Учился в школе плохо, не слишком усердствовал, не находил внутренней мотивации. Хуже всего дело обстояло с математикой, а вот литература мне нравилась. Бывало, возьму несколько книг в библиотеке, пока до дома дойду, по дороге одну прочитаю. Другую «проглочу» ночью под одеялом с фонариком, когда все спят.

      На следующий день бегу за новой порцией СКАЧАТЬ