Глиняные буквы, плывущие яблоки. Сухбат Афлатуни

Чтение книги онлайн.

      Около двери в кабинет Председателя дежурили два брата, погодки.

      Один сидел на диване и пытался завязать пальцы на ноге в узелок.

      Другой, изогнувшись, подсматривал в замочную скважину и говорил шепотом, чтобы его не слышали по ту сторону двери:

      – Акя, я уже долго стою, теперь ваша очередь.

      Но второй не спешил расстаться со своими пальцами и делал вид, что не слышит.

      Честно сказать, я этот обычай, который Председатель утвердил, не приветствую: ребят около кабинета ставить, специально чтобы в дверь подглядывали. Поглядывать, не подглядывать – это добровольное дело, нельзя к этому принуждать, всё удовольствие теряется.

      Председатель по-другому решил. Он в молодые годы сам за предыдущим председателем подглядывал, часами мог около двери как заколдованный стоять, в знак уважения. С той стороны двери это знали, делали вид, что ничего не замечают, и даже в веселом настроении могли подойти к двери и пустить в замочную щель ветры.

      Потом Председатель стал Председателем и решил внести в этот процесс формализм и бюрократию. Повелел нарисовать график дежурства сельской молодежи около этой самой скважины, «График передачи опыта». Самое обидное, что молодым людям запрещалось сообщать о подсмотренном опыте даже самым близким родственникам. От этого юноши желтели, а у одного даже произошло краткое психическое расстройство; правда, через месяц он снова стоял на своем посту.

      Братья наконец нас заметили.

      Тот, что был на диване, перестал изучать свои пальцы; второй с радостным облегчением оторвался от двери, хотя не сразу смог разогнуться.

      Поздоровались.

      – Один? – спросил Муса, показывая на дверь.

      – С Агрономом сидят…

      Парень осекся, сообразив, что выдает государственные секреты.

      Я осторожно постучал.

      Кабинет ответил хриплым: «Да!»

      9

      Председатель сидел за своим обычным столом и играл с Агрономом в нарды.

      При виде нас швырнул кубики.

      – Та-ак. Шесть-пять! – сказал он, поднимаясь из-за стола.

      Я смотрел, как он приближается, соображая, как бы описать этого необычного человека. Мы за эти двадцать лет к нему, к его животу, ногам, ушам, так привыкли, что, наверно, описания не получится.

      Например, какое можно получить понятие о Председателе из факта, что у него есть живот? Живот всегда председателю нужен, а во-вторых, сам по себе живот – это просто орган, тем более скрытый рубашкой или пиджаком. Важно не это, а то, как ты свой живот носишь, как ты им себе светлый путь в жизни прокладываешь.

      Нет, невозможно описать СКАЧАТЬ