«Человек исторический» в системе гуманитарного знания. Игорь Орлов

Чтение книги онлайн.

      Культурная антропология с ее центральной проблематикой детерминации человеческого поведения культурными образцами и ценностями сегодня понимается как междисциплинарная наука, связанная с интеграцией всех знаний о человеке. Отмечая многообразие исторического опыта, она подчеркивает значимую роль таких элементов социальной жизни, как образы, символы, мифы, ритуалы и т.п. Социально-ориентированный подход, базирующийся на комплексном исследовании лингвистических, социальных и психологических процессов, комбинирует две познавательные стратегии – «принуждения культурой» и выявления активной роли действующих лиц истории, а также способа, которым исторический индивид мобилизует и использует наличествующие инструменты культуры.

      Впрочем, в контексте поставленных задач нас интересует не столько культурная антропология, сколько историческая антропология (или «антропологически ориентированная история»)[33], имеющая много общего с историей повседневности и историей ментальностей, но проявляющая особый интерес к таким антропологическим константам, как рождение и смерть, человеческое тело, родственные отношения и проч. Презентуемая как «общая глобальная концепция истории» (по определению французского историка Жака Ле Гоффа), историческая антропология призвана была объединить в рамках одной дисциплины изучение менталитета, материальной жизни и повседневности[34]. В качестве сущностных черт исторической антропологии обычно выделяются:

      • фокусирование внимания на конкретных антропологических объектах, как правило, малых сообществах;

      • «плотное описание» социальных взаимодействий в данных социумах в терминах норм самих социумов;

      • большое внимание символизму повседневной жизни;

      • убежденность в инаковости чужой культуры («образ другого»), превращающая процесс исследования в диалог культур;

      • акцент на осмыслении исторического процесса с учетом многообразия культурно-исторических факторов;

      • междисциплинарность;

      • выход на первый план истории повседневности, ментальностей, привычек и микроистории;

      • уверенность в «непрозрачности» социальной реальности, определяющая методологию предпочтения косвенных свидетельств и массовых источников, не содержащих СКАЧАТЬ