Пластун. Николай Черкашин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ иница съ своей душой, каждому смѣло можно дать опасное и сложное порученіе, и онъ его выполнить блистательнѣйшимъ образомъ. Поэтому, вѣроятно, въ массѣ пластуны теряются, обезличиваются стараньемъ сдѣлать изъ ста душъ одну; поэтому же, вѣроятно, всѣ свои гθроическіе подвиги пластуны совершали въ одиночку, безъ шума, по секрету. Ни въ атаки сплошнымъ строемъ, ни въ другія военныя операціи пластуны не годятся такъ, какъ годятся, будучи пущены въ одиночку, предоставленные самимъ себѣ. Пластунъ по духу – партизань, только пѣшій, вся сила котораго заключается въ умѣніи тихо и неожиданно являться за спиной безпечнаго часоваго, пикета и т. п.

«Записки пластуна»[1]

      В лето 1914 года студенты Петербургской консерватории Николай Проваторов и Павел Мартынов отправились с Варшавского вокзала невской столицы в город Гродно. Проваторов пригласил своего приятеля на летние каникулы к себе домой, и теперь друзья, стоя на открытой площадке вагонного перехода, наслаждаясь дорожным ветром и солнечным небом, без стеснения, что их могут подслушать, вели откровенный разговор:

      – Ну, и что хорошего в твоем Гродно? – Подначивал Николая Павел. – Представляю себе это провинциальное местечко, вроде нашего Таганрога: булыжные мостовые, купеческие лавки и манерные худосочные барышни, мечтающие о женихах и столичных развлечениях.

      – Во-первых, не местечко, а старинный город-крепость, воспетый самим Пушкиным:

      Между враждебными брегами

      Струился Немен; на одном

      Еще над древними стенами

      Сияли башни и кругом

      Шумели рощи вековые.

      Всяк переправу охранял.

      Ток Немена гостеприимный,

      Свидетель их вражды взаимной,

      Стал прагом вечности для них.

      Во-вторых, барышни в Гродно вовсе не худосочные, а настоящие красавицы польской крови, веселые, дерзкие, умные. А сестры, с которыми я тебя познакомлю, те и вовсе казачки…

      Часть первая. «Между враждебными брегами…»

      Будущее, как известно, бросает свою тень задолго до того, как войти.

Анна Ахматова

      Глава первая. Гродненские каникулы

      Гродно. Июнь 1914 г.

      ИЗ ДНЕВНИКА НИКОЛАЯ ПРОВАТОРОВА:

      «…Сестры, с которыми я собирался познакомить Павла, были дочерями отцовского односума, как называют казаки своих однополчан, Василия Климентьевича Ухналева – старшая Кристина и младшая Таня. Василий Климентьевич взял в жены очень красивую польку, которая, хоть и вышла из католичества, приняла православную веру, все же дочерей нарекла польскими именами Кристина и Франя. Тем не менее отец настоял, чтобы младшая носила русское имя, и после долгих семейных споров Франя была крещена в Татиану. Таню.

      Я был влюблен в старшую еще с восьмого класса гимназии, и, конечно же, невольно вводил Павла в заблуждение относительно младшей, которая никак не могла претендовать на роль барышни, достойной ухаживания, поскольку нынешней весной ей только что исполнилось 17 лет. Я намеревался подразнить своего друга красотой Кристины, едва ли не первой гродненской невесты. В доме Ухналевых собиралось весьма благородное общество, бывали там на молодежных вечерах и прехорошенькие подруги сестер из кармелитской женской школы. В общем, в любом случае скучать моему сотоварищу в Гродно не пришлось бы. Я же намеревался всерьез объясниться с Кристиной после двух лет нашей почтовой переписки.

      Через год я заканчивал консерваторию по классу деревянных духовых инструментов (я играл на кларнете и флейте) и меня прочили в оркестр императорского Мариинского театра. Кристина была весьма наслышана о моих успехах от мамы, и я полагал, что мое предложение упадет на готовую почву. Да и где как не в столице блистать такой красотой, какой наделили Всевеликое войско Донское и Речь Посполитая дочь казака и шляхетки Кристину Ухналеву?

      Увы, мы попали с Павлом, что называется, к шапочному разбору: востроглазая Таня успела предупредить меня, что сегодня отец объявит о помолвке Кристины с неким Антоном, поручиком из полка гродненских гусар. Таня умоляла меня не стреляться – она была уверена, что все отвергнутые претенденты на руку красавиц должны обязательно застрелиться с горя. Весь вечер она не отходила от меня, пытаясь развлечь всевозможными пустяками. Зато Павел ничуть не пожалел о том, что уехал не в родной Ростов-на-Дону, а в Гродно-на-Немане. Он мгновенно подхватил себе стройную паненку из гостей и вскоре исчез с ней в вечерних аллеях старинного парка.

      С Павлом Мартыновым я сошелся на первом же курсе петербургской консерватории. Среди лощеных и большей частью изнеженных студиозусов-музыкантов он выделялся и своей казачьей статью, и музыкальным талантом, и независимым поведением.

      Именно он, узнав, что я тоже казачьих кровей, предложил мне ходить по воскресеньям СКАЧАТЬ