Сошедшие с небес. Владимир Кунин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ населена неясными приглушенными звуками. И среди них – шепот – торопливый, срывающийся, лихорадочный, словно горячечный бред:

      – Я люблю тебя… Боже мой, как я люблю тебя!

      – И я… И я тебя люблю, солнышко мое…

      – Тише, родненький… Тише, миленький… Тише, Сереженька.

      – Пускай… Чего теперь бояться?

      – Господи! Ну почему так поздно? Где же ты раньше был?

      – Я всегда был с тобой, Машенька. Ты просто не знала об этом. И я не знал…

      – Я люблю тебя… Я так тебя люблю!..

      Откуда-то стал возникать слабый желтый свет. Он выхватывал из кромешной тьмы уродливые каменные стены, стонущих раненых – они лежали по углам узкой пещеры, прорубленной в нагромождении скальных пород.

      Кто-то нес керосиновый фонарь, негромко выкрикивал:

      – Санинструктор! Санинструктор! Маша! Где ты? Там у Тенякова опять кровотечение. Ты где, Маша?..

      – Пить… Пить… Пить… – стонут из всех темных углов.

      Белеют бинты в слабеньком свете керосинового фонаря.

      – Маша!

      – Иду!

      Маше восемнадцать лет. Она худенькая, грязная и оборванная. Поднялась с колен, подхватила санитарную сумку, погладила по лицу лежащего двадцатилетнего младшего лейтенанта:

      – Полежи, Сереженька. Я скоро вернусь. Полежи, любимый…

      Сережа – летчик. Это видно по погонам истерзанной гимнастерки. На нем брюки с одной штаниной. Нога, на которой нет штанины, замотана грязными бинтами с заскорузлыми пятнами засохшей крови. Под боком лежит немецкий автомат «шмайссер».

      Оружие здесь лежит возле каждого раненого. Все полуголые – жара, душно, пот заливает лицо, разъедает глаза.

      – Пить… Пить… Пить…

      И словно убаюкивая лежащих, откуда-то плывет довоенное, сладкое:

      …Был день осенний, и листья грустно опадали,

      В последних астрах печаль хрустальная жила,

      Слезы ты безутешно проливала – ты не любила,

      И со мной прощалась ты…

      На полуслове оборвалось танго, и чей-то вкрадчивый женский голос со слабым немецким акцентом и характерной радиохрипотцой сказал:

      – Германское командование обращается к вам с благородным гуманным предложением: вы должны выйти из подземелья и сдаться. За это вам гарантируют жизнь и свободу…

      Вернулась Маша с огарком свечи. Снова опустилась на колени перед Сергеем:

      – Вот у нас с тобой и свет есть… Теперь бы только выжить.

      – Нам известно о вас все, – говорил мягкий женский голос с немецким акцентом. – Мы знаем, что вы погибаете от жажды и голода, каждый день вас становится все меньше; нам известно, из остатков каких воинских частей состоит ваш подземный гарнизон; знаем, кто вами командует…

      – Не слушай, не слушай… – торопливо зашептала Маша.

      – Я не слушаю. Я смотрю на тебя, Машенька моя… Моя Машенька.

      Кто-то неподалеку прошелестел:

      – Водички… глоточек…

      – Нету пока водички, лапушка. – Маша подскочила к раненому. – Потерпи. Может, к ночи… Вчера же удалось, помнишь?

      – Не дожить мне до ночи…

      – Доживешь, что ты! Мы все доживем. Обязательно!

      А женский голос с немецким акцентом откуда-то говорил:

      – Мы перекрыли единственный источник воды – колодец у главного входа в каменоломню. За ним установлено круглосуточное наблюдение. Ни одному из вас не удастся достать оттуда хотя бы каплю воды…

      Щелчок, и снова мужской надрывный голос страдальчески запел:

      Ах, эти черные глаза меня пленили…

      В глубине пещеры возник шум борьбы, послышались крики:

      – Нет! Нет! Нет! Не дам!!! Не смеете!..

      – Попался, гад!

      – Пустите! Не отдам! Не отдам!.. Нет у вас таких прав!..

      Трое легкораненых держали старика-санитара и вырывали у него из рук металлическую банку – нечто вроде небольшого бидона. Из темноты появился закопченный оборванный подполковник, посмотрел на старика-санитара тяжелым глазом.

      – Заначка у гада! – в истерике кричал один раненый, а второй плакал навзрыд: – Прятал… Прятал, сволочь!..

      – Раздать воду раненым, – хрипло приказал подполковник, облизывая пересохшие, растрескавшиеся губы, и ушел в темноту.

      – Пустите СКАЧАТЬ