Собрание сочинений. Том 9. Евгений Евтушенко

Чтение книги онлайн.

      Футбол дворовый, не ковровый,

      со штангами ив ржавых труб,

      мне корешами был дарован,

      и не был жлобским, не был груб.

      Футбол был выше пионерства,

      сорвиголовством хоть куда.

      В нем не было легионерства,

      а легион мальчишек – да!

      Чья музыка в задорных зовах

      заманивала все звончей?

      Да это музыка кирзовых

      в заплатках,

                          в трещинах мячей!

      Вся пацанва тогда болела

      за Бабича, и за Борэля[26],

      за Хомича, и за Бобра.

      Мы, чтоб добыть себе билеты,

      всю ночь стояли до утра.

      Плюшиха, Разгуляй, Бутырка —

      какая там была притирка! —

      ребро к ребру плечо к плечу,

      но слаще все-таки протырка —

      во мне все это не притихло —

      туда протыриться хочу!

      И под удар,

                        симфоний стоящ,

      был вдохновенен до седин,

      отбив ладони, Шостакович

      болельщик наш номер один.

      Люблю футбольную дворовость!

      О, сколько в этом есть красы,

      когда стрельцовость и бобровость

      мне снятся в форвардах Руси.

      Порой расстроишься,

                                        однако

      надежда снова проблеснет.

      Давно ли матч – шедевр в Монако

      нас вновь объединил в народ?

      А за бобровской той породой

      по кромке шел и мой глагол,

      и в несвободе был свободой

      Дворовых гениев футбол.

      Увы, и недоумки-гранды

      в футболе есть по временам,

      но не к лицу не вспомнить нам, —

      был высшим разумом команды

      Никита Палыч Симонян.

      Он смолоду был прозван Палыч

      из уважения к нему.

      Он был Разумно Поступалыч

      по отношенью ко всему.

      Он обладал мягчайшим даром

      утихомирить забияк

      и, сбитый вкрадчивым ударом,

      умел не мстить, а забывать.

      Он видел поле всею кожей,

      как будто вся она из глаз,

      и, на «звезду» был непохожий,

      и скромный был не напоказ.

      И можно ведь прожить без мата,

      себя изысканно вести,

      наказывая грубость мягко

      и твердость мягкостью спасти.

      И Симонян с любой нагрузкой

      играл СКАЧАТЬ