Флёр. День Города. Глеб Нагорный

Чтение книги онлайн.

      – Болеем, – пояснил субчик, потрогав марлевый компресс. – Имею честь представиться, Стеклограф. Хабилитированный[5]… Флёр, если не ошибаюсь?

      – Быстро же у нас информация распространяется, – удивился командируемый, пожимая сухую желто-коричневую ладонь.

      – Присаживайтесь, – пригласил Стеклограф, указав на пол.

      – Я постою. Собственно, мне костюм нужен. Командируют.

      – Будет, будет. Сейчас дорисую только. Пару штришков, мазков, акварелек, и все будет в ажуре. – Стеклограф направился к мольберту с натянутым холстом, на котором был выписан серый двубортный пиджак и бурые брюки со стрелкой. – Я полагаю, вам галстук не нужен? Исподнее только и рубашечка? Оранжевая? Как вам?

      – Вы мастер вкуса, не я, – хмыкнул Флёр.

      – Бикини, семейные, с лепестком? – продолжал Стеклограф.

      – Какая разница. Под брюками все равно не видно.

      – Ладно, разберемся. – Стеклограф макнул кисть в бороду. – А, чтоб меня стерли с лица Здания, оранж закончился. Подайте мне тюбик с краской, пожалуйста, вы около него стоите.

      Флёр нагнулся, поднял тюбик и протянул магистру. Тот выдавил краску на бороду, мазнул кистью и принялся творить.

      – А маечку-футболочку какую пожелаем? Рукавчики? Безрукавчики? С орнаментом? Гладенькую?

      – С орнаментом, – интонируя-иронизируя, отозвался Флёр.

      – Каким?

      Командируемый задумался.

      – Ну, может, окошечки такие летающие. И надпись сделайте: «Смерть стекольщикам». Не люблю Окна.

      – Зачем вам? – недоуменно спросил Стеклограф. – Тем более, сами понимаете, под рубашкой видно не будет.

      – Спокойней мне так, спокойней, – усмехнулся командируемый.

      – Не любите вы нас, гениев, понимаю… Серость – она завистлива, – хрипнул Стеклограф, принимаясь за манжет рубашки.

      Флёр решил не вступать в перепалку и занялся осмотром мастерской.

      На полу в беспорядке валялись тюбики, карандашные огрызки и стружки, точилки, перочинные ножи, ножницы, банки с клеем, кисти из барсучьего ворса, груда мятой испачканной бумаги, нитки всевозможных оттенков – от индиго до пурпура, несколько наперстков, пастельные мелки, грязные сохлые кисточки, измазанные гуашью и акварелью, пыльные рулоны, куски ваты, распластанные тельца рваной ветоши и ошметки мануфактуры. В дальнем углу находился трельяж с лакированным столиком, на котором были раскиданы дамские принадлежности. Парики от сивого старческого до цыплячье-пушистого младенческого, пудреницы, губные помады и тушь, – все это болело в единой косметической дурно пахнущей массе. В углу около двери возвышались перекошенный манекен с головой набекрень, подмигивающе-подбитым глазом цвета маренго и вывернутыми руками, а также поломанный этюдничек, под которым невозмутимо полеживал любимый СКАЧАТЬ