Период второй. Семилетка. Евгений Орлов

Чтение книги онлайн.

      – Пацаны! Я думаю, неправильно фуражир Николаича шофёром называет, он же на машине работает – значит машинист!

      – Да не, – возразил ему Роман, – вон Юрка Кудинов в Митрофановке живёт, знает как по городскому, так он тоже говорил, что правильно шофёром нужно называть.

      Тут вмешались и другие:

      – Это может по-городскому шофёр, а по нашему правильней будет машинист.

      – Конечно, машинист, потому что на машинах умеет ездить.

      – Пацаны, а как же на паровозе? Там ведь точно называется машинист, и помощник машиниста есть, и кочегар! Почему ж тогда там не паровозист?

      – Ну, ты балда! Паровоз ведь тоже машина. Помнишь, нам на физике рассказывали, что и паровозы, и тот котел паровой, который в прошлом году ремнем молотилку крутил МТСовскую у нас в колхозе, называются паровыми машинами. Поэтому и там машинисты!

      – А я вот что придумал, у нас наверно тех, которые работают на машинах, так раньше и называли машинистами. А когда в войну стали машины заграничные по ленд-лизу нам присылать, вот с ними и слово это из-за границы прислали.

      – А чё, может и правда так было.

      – Тогда на заграничных машинах пусть шофёрами называются, а на наших машинистами!

      – Так тебя и послушались! Да сейчас все стараются по-городскому выпендриться. Уж если кто в городе сказал, что это шофёр, так все за ним и будут повторять!

      Но вскоре наше изучение машины закончилось. Жене Николаевича кто-то донес, что он в колхозе загулял с Дуськой Колесниковой. И даже ночевал у неё. Она работала на свиноферме в кормокухне. С мужем своим они недолго прожили. После женитьбы ему молотилкой руку оторвало. Хоть девки ему сразу же рану правильно перевязали, как их учили на сандружине, и на председательской тачанке галопом лошадей в район гнали, чтобы в больнице ему зашили рану, но он по дороге кровью истек и умер. А Дуська даже ребенка прижить с ним не успела.

      Так эта жена и в колхоз к председателю приезжала, и к нам на свиноферму приходила, чтобы Дуську побить, но за неё свинарки заступились и не подпустили соперницу к своей товарке. А потом говорят, она через секретаря ячейки МТСовской добилась, чтобы Николаевича в другой колхоз перевели, а в наш полуторку прислали. Но эта машина на свиноферму не приезжала.

      На следующее лето меня опять определили пастухом на свиноферму. Но теперь я уже всё знал и даже рассказывал младшим, что здесь и как. Работа была не тяжёлая, а после работы домой вообще не хотелось идти. Только чувство голода заставляло нас бежать домой.

      В красном уголке в этом году установили большущий батарейный радиоприёмник, и работал он не только в обеденный перерыв, а бывало и с утра или после обеда. Митрофанович включал приёмник для себя, а сам уходил или уезжал по делам. И если в комнате не было СКАЧАТЬ