Стояние в молитве. Рассказы о Святой Земле, Афоне, Царьграде. Владимир Крупин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бы память сердца сохранила эти всесветные просторы. Тут недалеко и Кана Галилейская; внизу, к озеру, Капернаум. А какой вид с горы Искушения, какой молитвенный простор! Виден Иерусалим, его главный опознавательный знак – Русская свеча-колокольня на Елеоне. К востоку – Иерихон, зеленые долины, Иордан. Мертвое море поблескивает слепым тусклым светом. Даже и Средиземное море проглядывает к северу. Тут враг нашего спасения предлагал Христу все царства мира, тут ему было сказано: «Отойди от меня, сатана!» Да везде великий трепет библейских событий. Погружаешься в Иордан – Боже мой, в реку крещения Спасителя! А Вифлеемская звезда, а Хеврон? Капернаум, Магдала. Источники, омывающие нас, грешных, явленные миру как милость небес: Божией Матери в Назарете и Горней, Иоанна Крестителя, Елисеевский, Силоамский, Марии Магдалины, Овчая купель. И ранние утренние, и поздневечерние, а то и ночные дороги Палестины: с севера на юг и с юга на север. Вдоль волн апостольского Средиземного моря или параллельно ночным прибрежным огням Иордании. И сердце то замирает, то бьется торопливей, и легкие вдыхают воздух вечности…

      Как все запомнить, как передать? Да, записывал. Но попробуй успеть. С этой непрерывной повышенной нагрузкой на глаза и уши. «Посмотрите направо. Тут…» Да, надо записать. Но уже велят смотреть налево. Греческий храм, надо выходить, постоять на молебне, подать записочки, что-то купить для подарочков, а уже торопят, и опоздать нельзя. Ладно, вечером запишу. А как вечером? Когда приезжаешь на ночлег полуживой и хочется скорее хотя бы краткого сна. К шести на раннюю. А как же вечернее правило? А как же записи? Хотел же записать и то, и то, ведь забуду, ведь завтра снова огромный день. Огромный, как все дни здесь. Глаза слипаются, но рука упрямо еще что-то царапает. Утром разберу.

      А утром и разобрать не могу, чего это вчера начертал. Но если сам плохо разбираю свой почерк, то кто его поймет? Вот помру, а помирать придется, и так все и пропадет? Пропадут вот эти записи вот в этих счастливых блокнотах. Счастливых тем, что были со мною в походах по Святой Земле.

      Свежесть чувства глушится временем, и даже волевое усилие не может заставить память воскресить то состояние, которое было прожито в те мгновения. А в блокноте оно, пусть слабое, чувствуется.

      То есть пришло время переводить рукописные каракули в печатные буквы. Запись во время события, пусть неуклюжая, торопливая, более скажет о событии, нежели крепость позднего ума.

      Но еще: увы, ни дат, ни времени записей нет в блокнотах. И даже сам не понимаю, к какому месяцу или хотя бы году относится тот или иной блокнот или вот этот мятый клочок, исписанный и сверху вниз, и снизу вверх, и по диагонали. По большому счету и это не важно. Хватит того, что записи сделаны на стыке и столетий, и тысячелетий новой эры. Звучит, однако, громко. А как иначе? Новозаветные времена, летоисчисление начато от Рождества Христова, от Его прихода в мир для спасения грешников. Последняя милость Господа перед Страшным судом.

      Начнем. Все оставляю так, как СКАЧАТЬ