Лев Боаз-Яхинов и Яхин-Боазов. Кляйнцайт. Рассел Хобан

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на темные носки, поглядывал на часы, поглядывал на отцово лицо.

      – Больница-то в двадцати милях отсюда, – пояснил фермер Боаз-Яхину. – Неотложку вызвали, сюда не могла добраться много часов. Доктор вот приехал, сделал все, что мог, посоветовал сейчас его не ворочать.

      Фермер взглянул на врача, показал на Боаз-Яхинову гитару.

      Врач взглянул на отцово лицо, кивнул.

      Мать внесла кофе, фрукты и сыр, пока Боаз-Яхин настраивал гитару. Кофе она налила врачу, своему сыну и Боаз-Яхину, потом уселась на стул с прямой спинкой и сложила руки на коленях.

      Боаз-Яхин заиграл и запел «Колодец»:

      У колодца она ждет,

      Когда миленький придет…

      Звук гитары круглился и ширился, отлетал от него к стоявшим стенам, возвращался к середине комнаты, говорил стенам: «Не вы. Вне вас».

      Отцово дыхание свистело внутрь и наружу неровно, как и прежде. Когда Боаз-Яхин запел припев, мать подошла к окну и встала перед своим отражением в ночи:

      Глубок тот колодец, и дна не видать.

      Кто поцелуй подарит завтра, никто не может знать.

      Боаз-Яхин запел «Апельсиновую рощу»:

      Там, где роща апельсинов утром

      стелет тень, было пусто

      двадцать лет назад день в день.

      Где в пустыне веял ветер, мы

      кинули все силы, дали воду, и теперь

      здесь растут апельсины.

      – Ты привел трактор? – спросила у сына мать.

      – Поставил в сарай, – ответил тот. – У него глаза открылись.

      Отцовы глаза, большие и черные, уставились прямо в потолок. Левая рука водила по тумбочке у кровати.

      Его сын нагнулся над отцовой движущейся рукой, проследил за пальцем, чертящим буквы на темном дереве тумбочки.

      – П-Р-О… – прочел он. Палец двигался дальше. – Прости, – сказал сын.

      – Вечно его шуточки, – произнесла мать.

      – Бенджамина-то он простит, – заметил сын. – Всегда.

      – Может, он имел в виду вас, – сказал доктор.

      – Может, он просит, – сказал Боаз-Яхин. – Для себя.

      Все повернулись посмотреть на него, и в этот миг отец умер. Когда все вновь повернули головы к отцу, дыхания уже не слышалось, глаза были закрыты, рука на тумбочке не шевелилась.

      Боаз-Яхин переночевал в комнате, что некогда была Бенджаминовой. Утром мать распорядилась насчет похорон, а сын повез Боаз-Яхина в порт.

      Они провели в дороге весь день, лишь на полпути остановившись пообедать в кафе. Сын побрился и надел костюм со спортивной рубашкой. Когда прибыли в порт, стоял вечер. Небо показывало, что они у моря.

      По крутым мощеным улочкам они спустились к воде, выехали открытой мощеной набережной у пристани к кафе с красными и желтыми лампочками, нанизанными снаружи. Огни судов и лодок, ошвартованных у пирсов, и огни зданий набережной отражались в воде.

      Фермер СКАЧАТЬ