– Ты понимаешь, Алик, – начал он, остановился и почесал в затылке, подбирая слова: – Инька, он это… ну, короче, у него волосы отросли, он их в хвост завязал. В маленький такой.
– И что?
– Ну мама, то есть его мама, то есть ваша мама, тетя Весела, она увидела и сказала, что надо постричься. А Иня сказал, что не хочет стричься, потому что хочет хвост длинный носить, как ты. А дядя Лева сказал, что надо быть как пацан, а не как девчонка. И повел его и постриг налысо.
Алей поднял бровь.
– Вот как!
– И Иня расстроился очень, – Ленька мучительно скривил рот, переживая чужое горе как свое. – Гулять не хочет. Я говорю – ерунда все, а он говорит – не ерунда, и вообще дядя Лева хочет его в другой класс перевести, в кадетский, чтоб он был типа как пацан, а не типа как-нибудь, и хочет заставить фамилию поменять…
Сердце Алея екнуло.
– Вот как, – повторил он, мрачнея.
«Значит, повел и постриг, – он скрипнул зубами. Перекинул через плечо собственный вороной хвост, медленно накрутил волосы на палец. – Мама, почему ты промолчала? Ладно Инька, он маленький. Почему ты позволила?!»
На курносое лицо Леньки тенью легли печаль и тревога.
– Алик, – сказал он. – Ты это… Неужели Иньку правда в другой класс? Как же мы тогда будем? Мы же всегда вместе.
Луша заскулила, глядя на Алея так, будто что-то понимала в разговоре.
– Нет, – хмуро ответил Алей. – Если Иней сам не захочет – никто ничего не сделает.
– Он не хочет! – встрепенулся Комаров. – Не хочет!..
– Да знаю я, – Алей вздохнул. – Я с дядей Левой поговорю, Лень. Тоже мне, нашел маленького, обижать можно.
– Да! – Ленька задохнулся от возмущения. – Тоже мне!.. Алик, а…
– А ты не шуми, – сказал Алей, не глядя на него. – Ты не доставай Иньку с этим, ладно? Видишь же, как он переживает.
– А я говорю – ерунда все! – завел старую пластинку Комаров.
– Нет, не ерунда.
– Ага. Я знаешь, что решил? Я решил, если его в другой класс переведут, я папку попрошу, чтоб меня тоже перевели! Чтоб меня тоже постригли!
– Тьфу на тебя…
Ленька замолчал и несколько минут терся рядом тихо, понурый. Луша поскуливала и совалась под руки то к хозяину, то к Алею, но на нее не обращали внимания.
Набежали белые облака, застили солнце. Лес загудел под ветром, клонясь над пригорками и оврагами. Пронеслась машина, ярко-алая, красивая, как бабочка, – и снова все стихло. Алей подумал, что автобуса тут ждать – дело безнадежное, пешком дойти куда быстрее… Даже хорошо, что так: размяться можно после работы…
За плечом раздумчиво засопел Комаров.
– Знаешь, Алик, – сказал он, – а я всегда мечтал, чтоб у меня такой брат был, как ты.
Алей фыркнул.
– Ну тебя совсем. И вообще, у тебя сестра есть.
– Она мелкая еще, – Ленька смешно сморщил нос, – и глупая.
СКАЧАТЬ