Ожидание заката. Андрей Николаевич Павленко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ дом вообще был заброшенный. Потом что-то там ожило, приезжали какие-то на машинах, туда-сюда, заработало. Потом затихло. Потом опять ожило. Потом опять затихло.

      Потом посадили какого-то вредного сторожа. Тот не то, что поговорить, так не разрешал даже через территорию пройти – срезать. А там уголок всего – двадцать метров с краю. Если не знать, так не догадаешься никогда. Не пускает, и все тут. Из-за него обходить четыре километра! А дом-то пустой. Не клиентов, ни хозяев! А тот, чуть что, кричит: Стреляю!

      Так и обходили. Самое смешное, что и забора-то нету! Так, торчат столбы, словно зубы у рецидивиста…

      Толик потер рукой лоб. Ему только сейчас пришло в голову, что стрелять сторожу было нечем.

      А, ладно… Все равно пять лет уже прошло.

      Потом тот, вредный ушел, рассчитался, или выгнали, потому что гнать таких сволочей поганой метлой подальше нужно, и появился Константин Михалыч.

      Человек, порядочный во всех отношениях. Даже голос не повышал ни разу. У Константина Михалыча было два замечательных качества. Во-первых, он умел слушать. Во-вторых, он гнал прекрасный самогон.

      Самогон Константин Михалыч не употреблял. Он вообще не пил. Пил иногда Толик. Конечно, исключительно и только лишь в качестве дегустации. Но и Толик не железный. Раньше, чтобы продегустировать напиток, ему хватило бы и рюмки. Сейчас – полстакана, и не ощущает совершенно вкуса! Понятно, возраст берет свое. А самогон, нужно сказать, был отменный, хоть на выставку вези!

      Константин Михалыч гнал по двум причинам: для удовольствия и для продажи. Что касается удовольствия, то им руководил научный интерес и правило – сивухи меньше, градус больше. А какие рецепты! И с перцем, и с травами, и со смородиной! Тут пробовать и пробовать. Толик честно пробовал, и давал неоценимые советы – где чего убрать, а где добавить.

      Что же касается продажи, то каждую среду и субботу на территории дома отдыха из дыры в заборе появлялся дилер – Бурячиха с тележкой. Она молча клала на подоконник деньги, зажатые скрепкой, оставляла под окном пустые трехлитровки, и, приняв очередную партию ароматного первача, так же молча исчезала.

      Банки тут же перемывались Толиком под колонкой. Вроде чистые, но кто знает, что там Бурячиха с ними делала? Деньги пересчитывались Константин Михалычем. Часть пряталась в карман, часть отдавалась Толику. Тот брал старый рюкзак и вечерком шел в поселок за сахаром и за спичками. Десять килограммов сахара и десять упаковок – сто коробков спичек.

      Да-да! Константин Михалыч занимался тем, что в свободное от ликеро-водочного производства время делал из спичек домики. И какие домики! По вечерам, когда слушали бормотание телевизора – два канала, больше не ловило – антенна упала, и чтобы ее починить, нужно было лезть на крышу. Константин Михалыч на телевизор внимания не обращал, включив настольную лампу и взяв в руки скальпель, он целиком погружался в работу.

      Толик ставил перед собой три или два (в зависимости от того, сколько сортов СКАЧАТЬ