Особо ценный информатор. Вячеслав Миронов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Нет, мсье. Но, судя по вашей реакции, эта фотография вам дорога.

      Он сделал глубокий вдох, загоняя рыдания внутрь, и произнес:

      – Этот снимок сделан двадцать второго июня две тысячи седьмого года. В Афганистане, в долине Сангин провинции Гильменд. А на следующий день, двадцать третьего июня, двое с этой фотографии в результате ракетной атаки погибли: сержант Калле Торн и младший сержант Яако Карукс. Еще четверо получили ранения – двое из них тяжелые, они так и остались калеками. Вот что значит для меня эта фотография.

      Я вышел в зал, собрать посуду, принять заказ, протереть столики, поставил в окно кухни грязную посуду, подошел к Тамму и, налив еще порцию водки, протянул ему со словами:

      – За счет заведения. Я увидел, что там, на фотографии, – вы, только моложе и небритый.

      – Да, – кивнул он. – Вы правы, это я. Моложе, полный идеалов. Идиот! Наивный, полный иллюзий, идеалов. Считал, что спасаю мир, планету от террористов. А сейчас эти террористы пришли в Европу под видом беженцев, и европейцы аплодируют им. Парадокс жизни. Вот и спрашивается, за что воевал я сам и за что погибли они?

      – Мсье, это политика, – поддержал разговор я.

      – Да. Политика. Давным-давно я воевал в Чечне. Там тоже были исламские террористы, арабы. Но в Европе твердили, что в Чечне – рост национального самосознания, и нужно помогать партизанам против русских войск. И помогали всем миром. Помогали террористам. Там их сумели победить, но они пришли в Европу. В Чечне у меня не было потерь. Чего не скажешь про Афганистан.

      – Мсье желает еще заказать горячего? – поинтересовался я.

      – Давай рыбу. Мяса уже достаточно.

      – Кофе?

      – Давай кофе. Сделаю перерыв. – Было видно, что подполковника «развезло».

      Кофе так кофе. Медленно потягивая огненный, крепкий напиток без сахара, он кивнул на бутылку водки:

      – Вот вы, например, пьете коньяк, который не сделали во Франции? Или шампанское?

      – Это невозможно, мсье, – усмехнулся я в ответ. – Это не коньяк и не шампанское. Это нечто в бутылке, которое так называется. Но их нельзя отнести к этим благородным напиткам.

      – Согласен. То же самое с водкой. Она может быть только русской. Все остальное, как правильно заметили, некая субстанция с надписью «Водка», а не та водка, которая есть в классическом исполнении. Даже водка, выпущенная во Франции, Америке по старинным русским рецептам, уже не то. В ней нет поэзии, души.

      – Чего? – переспросил я.

      – Ничего, – устало махнул он. – Проехали! Забудьте! Вам не понять. – Он помолчал и снова заговорил: – Вот, фотография сделана 22 июня. Эта дата что-нибудь говорит вам?

      Я закатил глаза к потолку, тщательно делая вид, что вспоминаю, и ответил:

      – Вряд ли она что-нибудь говорит мне.

      – Это дата начала войны Гитлера с Россией. Она тогда называлась Советским Союзом.

      – А мсье знает, когда Гитлер напал на Францию – мою Родину? – резко отреагировал я.

      – Нет, мсье не знает, – СКАЧАТЬ