Град безначальный. 1500–2000. Евгений Витковский

Чтение книги онлайн.

      Не бунчук ли, не хвост над страною кобылий?

      Дьяк сидит в размышленье, судьбу матеря,

      ибо ясно, что власть не удержит Василий:

      сколько гривен дадут за такого царя?

      Пирога не найти в годуновской макитре,

      не поймешь, кто властитель сегодня и здесь;

      стал посмешищем царь неудачный Димитрий,

      если править не можешь, – к престолу не лезь.

      Ни к чему заниматься бесплодной погоней,

      кто себе на уме – тот себе господин.

      Чем правитель щедрей, – тем правитель законней.

      Все одно не законен из них ни один.

      Каждый может взглянуть на зимующих раков,

      только дьяк не приемлет судьбу такову.

      Много ль разницы: с войском идти на поляков,

      или ехать из Польши с посольством в Москву?

      Всех на свете враньем бесконечным измаяв,

      кто другой и попал бы, возможно, в тюрьму.

      Десять лет – постоянная смена хозяев,

      но Ивана поймать не дано никому.

      В дамках тот, кто не сделает лишнего вздоха,

      тот, кто умное сделать умеет лицо,

      что ни день прибирая лежащие плохо

      деревеньку, слободку, починок, сельцо.

      Не начавши речей, их не должно кончати,

      чашу власти ты выжрешь до темного дна.

      Ты – хозяин верховной российской печати,

      так что даже корона тебе не нужна.

      О, губа у тебя, безусловно, не дура,

      ты ворон не считаешь, не щупаешь кур;

      ты изменник, предатель, продажная шкура,

      но с любого сдерешь семью семьдесят шкур.

      Дипломатия – это великая сила,

      ну, а верность кому-то – одно баловство;

      то ли жил ты в эпоху царя Михаила,

      то ли помнят тебя и забыли его?

      Да, конечно, воспрянуть уже не по силе,

      перед смертью никто не закусит удил.

      Так возьмешь ли с собою, монах Иоиле,

      все, что выпил, проел, проиграл, проблудил?

      Память вечную чин отпевания прочит,

      но, с презрением громко сморкнувшись в усы,

      дипломат-колобок удаляясь, хохочет,

      ибо нет на пути ни единой лисы.