Название: Свободный полет
Автор: Вадим Верник
Издательство: Издательство АСТ
Жанр: Биографии и Мемуары
Серия: Судьба актера. Золотой фонд
isbn: 978-5-17-121780-8
isbn:
– Я вообще не собирался становиться художественным руководителем, мне было прекрасно работать с Табаковым в МХТ. Я оттуда ушел только потому, что это было желание, даже требование труппы Пушкинского театра. А то, что два человека из труппы покинули театр в связи с моим назначением, ну это их личное дело. Когда Кирилла Серебренникова назначили в «Гоголь-центр», многие актеры топали ногами и кричали ему: «Убирайся, убирайся». И это дало Кириллу, как он сам мне говорил, силу и энергию на то, чтобы сделать в этом месте все так, как он хотел. А если бы мне актеры кричали «убирайся», я сказал бы: до свидания, ребята, я пойду туда, где меня ждут. Я не мягкотелый, но, повторюсь, я хочу работать только в любви. Если я не нравлюсь артисту, я не буду с ним репетировать. Так же как если мне этот артист не нравится, если он мне не интересен, ничто меня не заставит с ним работать.
– Ты ведь попал в Пушкинский театр как актер совсем рано.
– В семнадцать лет, будучи студентом первого курса. И сразу я стал участвовать в массовках: как ты знаешь, театром в то время руководил Юрий Иванович Еремин, и одновременно он был мастером моего курса. После института он позвал меня в театр. Там были разные для меня времена, и не всегда счастливые, но это мое родное место. В 2010-м умер Роман Козак. А театр только начал поднимать голову, спектакли появились интересные, и потом эта его болезнь… Я благодарен Козаку за многое, и, собственно говоря, своим первым режиссерским успехом я обязан ему. После прогона спектакля «Одолжите тенора!» он мне сказал: «Теперь ты уже не артист, который ставит спектакли. Теперь ты точно будешь режиссером, который может иногда вспоминать, что он артист».
– Пророческие слова.
– Уже потом, когда я стал работать в МХТ, я поставил в Пушкинском театре еще два спектакля – «Пули над Бродвеем» и «Босиком по парку», так что отношения с этим театром я никогда не прерывал. Не могу сказать, что у меня были идеальные отношения с Козаком. Я думаю, он обиделся, когда я ушел в Художественный театр, но никогда этого не показывал. Когда я стал работать в МХТ и увидел, как Табаков ведет дело, то понял, что попал в «свое» место, и понял, что невольно учусь у него, как надо руководить. Я только не понимал, для чего я этому учусь, потому что был убежден, что всю жизнь буду вот так существовать при Табакове.
– У тебя действительно не было амбиций стать главным режиссером или ты лукавишь?
– Не было, честно. Театр я возглавил в 38 лет. В то время не было своего театра ни у Бутусова, ни у Карбаускиса, ни у Серебренникова, – все это возникло позже. Я был первым в нашем поколении, кто стал худруком ведущего театра, и не по заслугам, может быть. Потому что я сам себя считаю в какой-то степени учеником Кирилла Серебренникова, я еще у него играл в спектаклях, а театр получил раньше него. Значит, мне были даны какие-то авансы. Я был объявлен художественным руководителем, но по сути первое время сидел в кабинете и не знал, что делать дальше. Был готов звонить Табакову: «Чего делать-то, СКАЧАТЬ