– У них что, без удобств? – удивляется Таня.
– Это чтобы было куда ходить жильцам верхних этажей, если вода вдруг перестает подниматься выше второго, – объясняет Костя, – с водой у них плохо.
Пока Таня с интересом оглядывает двор, Костя изучает номера квартир.
– Мужчина, вам кого нужно? – доносится из открытого окна.
– Левитина Глафира Петровна, – Костя поднимает голову вверх на голос.
– Там! – лаконично указывает высунувшаяся из окна рука.
– Таня! Кажется, это здесь, – зовет он.
Они топают вверх по узкой пыльной лестнице, куда выходят массивные дубовые двери со множеством фамилий, и звонят.
– К Глафире Петровне? По коридору в конец и – направо, – объясняет соседка. – Входите без стука, она все равно не слышит. – И напутствует вслед: – Кричите в ухо, когда будете общаться.
Но общения не происходит.
В полутемной комнатке, забитой ветхими, полуистлевшими антикварными вещами – какими-то статуэтками, книгами с оторванными переплетами, бумагами, подсвечниками, немытыми чашками, продавленным креслом, еле удерживающим равновесие столом, – на кровати со скомканной простыней, накрытое тонким байковым одеяльцем, лежит маленькое иссохшее от старости тельце и, кажется, дремлет.
Костя подходит к тельцу вплотную и, нагнувшись, тихо и настойчиво повторяет несколько раз:
– Глафира Петровна!.. Здравствуйте, Глафира Петровна!..
Наконец тельце слегка приподымает голову и делает слабый поворот в сторону звука:
– Кто здесь?
– Здравствуйте, Глафира Петровна! – почти кричит Костя. – Мы от Маргариты Петровны! Мы – ее внуки, из Москвы!
– Здравствуйте… – слабо откликается тельце, и голова бессильно падает на подушку.
Костя стоит и не знает, что сказать еще, как себя вести, беспомощно смотрит на Таню.
– Я устала, посплю немножко… – почти беззвучно шепчет Глафира Петровна – А вы садитесь…
Они оба присаживаются на край венского стула, который стоит возле кровати, и сидят без движения несколько минут, потом на цыпочках, чтобы не потревожить, выходят в коридор.
Услышав их шаги, на пороге своей комнаты появляется соседка.
– Ну, что? Говорила что-нибудь?
Костя только вздыхает и мотает головой.
– Понятно. Она уже совсем плоха. Со дня на день ждем… – соседка не договаривает, потому что и так ясно, чего «ждут».
– А если ее куда-нибудь в больницу? Или в дом для престарелых? – спрашивает Таня.
– Да что вы! Таких ведь никуда не берут! Кому хочется возиться с безнадежными? Ее ведь на руках носить н� СКАЧАТЬ