Дневники русских писателей XIX века: исследование. О. Г. Егоров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ хронике является его спрессованность. Автор группирует впечатления и события дня в зависимости от скорости путешествия, которая, в свою очередь, определяется не возможностями средств передвижения, а запланированными сроками пребывания в том или ином пункте. Именно поэтому то тут, то там в повествовании встречаются жалобы на мимолетность впечатлений от какого-то важного памятника, события или встречи: «<…> требуется много времени, которое я должен развешивать по унции, чтоб в такое короткое время побывать везде и увидеть все, хоть по-русски как-нибудь» (ч. 1, с. 164); «То ли дело, думал я, в любезном отечестве никогда не опоздаешь, никогда не провинишься; нет ни на что никаких сроков» (ч. 1, с. 142); «Как досадно бывает подчас, что принужден спешить» (ч. 4, с. 20); «Наконец мы приехали в Пьяченцу <…> Обежав город <…> перехватив кое-что в гадкой гостинице, мы прибежали на почтовый двор только что к назначенному сроку» (ч. 4, с. 195).

      Внешние ограничения распространяются и на пространственные объекты. Погодин движется по традиционному для русского культурного путешественника маршруту, несколько осложненному научными планами автора. К Германии, Австрии, Италии и Франции добавляются славянские земли (Польша и Чехия) и Бельгия с Голландией (он следует по ним больше проездом, чем в культурно-ознакомительных целях). Места более или менее длительного пребывания также связаны с давней традицией и вписываются в культурный путеводитель российского образованного слоя.

      Все это относится к внешним рамкам хронотопа погодинского дневника. Но и его внутренний план не отличается своеобразием. Он тяготеет к традиционному построению путевых журналов первой трети XIX столетия. Погодин здесь остается вполне архаистом, нисколько не пытаясь подняться над старинными приемами и штампами. Смысл пространственно-временного мышления Погодина в дневнике сводится к тому, что при осмотре памятников культуры и центров европейской цивилизации он пытается посредством особого настроя чувств выйти за пределы современности и проникнуться духом той эпохи, в которую были созданы данные объекты. Эти психологические перемещения во времени, эмоциональное «переживание» исторической эпохи идут от сентиментально-романтической культуры с ее апологией прошлого и эстетизацией высших человеческих эмоций: «Чей это палаццо? Фоскари. А это? Пезаро <…> Я припоминал с скорбию историю этих замечательных фамилий. И готов был плакать. Куда все девалось?» (ч. 1, с. 193); «Я перенесся воображением, когда Венеция встречала таким образом какого-нибудь Дондоло (1204 г.), после того как он, 94-летний старец, возвращался к ней, покорив Константинополь <…> Что за празднества тогда были на этих водах» (ч. 1, с. 205); «Версаль должен напоминать Людовика XIV, его двор <…> Я совершенно перенесся в их век <…>» (ч. 3, с. 21).

      Смещение исторического времени носит, однако, локальный характер, не распространяется на все содержание записи, так как входит в планы и замыслы Погодина-историка («нельзя быть ни профессором истории, ни профессором СКАЧАТЬ