Пир в одиночку (сборник). Руслан Киреев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ улыбки.) На это мастак он: самые простые, самые нейтральные слова играют в его устах, поворачиваясь то одной гранью, то другой. Бриллианты, а не слова! У других – стекляшки, а у него – бриллианты. – Пропонад оправдывался нынче: хотел, мол, добра Астахову.

      – Его избрали?

      – Увы! И твой покорный слуга голосовал, естественно, за.

      Опять что ни слово, то бриллиант. Одна сторона – чистейшая правда (Посланник всегда говорит правду), другая излучает, поддразнивая, иронический свет.

      – Ну почему, почему так! – сказала Стрекозка с отчаяньем, и веяло от нее не ароматом французских духов, а вином и корицей.

      – Полагаю, юбиляр наш, царство ему небесное, не стал бы расстраиваться. Ну, одним профессором больше.

      – Это ужасно!

      – Что одним профессором…

      – Ужасно, что не стал бы расстраиваться. Его вообще ничего не задевало. Думаешь, он не знал про меня? Все знал. Все! И про Столбова, и про Дизайнера твоего.

      Посланник, пропуская вперед даму, придержал дверь.

      – Ну, Дизайнер, положим, не мой.

      – Ты ведь так прозвал его. Хотя какой он дизайнер, видимость одна.

      – Это, дорогая моя, и есть его профессия: создавать видимость.

      Солнце, тоже дизайнер, весь день вдохновенно маскировавший осень под лето, сползло с задымленных небес, и враз посерели дама, зажелтели бельма слепых окон. Мой шалун подумал о столике на четверых, который уже ждет, сервированный.

      – Все мы, – произнес, – грешны.

      – Не все!

      – Ну, разве что Астахов…

      Возле машины остановились, и тут Стрекозка, с отчаяньем глядя перед собой, сделала признание:

      – Я, если хочешь знать, сама бабу б ему привела.

      – В чем же дело? – доставая ключи, спросил насмешливый тюремщик.

      – А я и привела.

      Ключи звякнули. Звякнули и затихли…

      – Себя привела. Себя… Приехала в Сундучок и сказала: все, Астахов! Остаюсь здесь.

      – Гениально! – восхитился ценитель женской предприимчивости, а я с ужасом представил, что будет, если такая явится когда-нибудь в Грушевый Цвет.

      – Он сказал то же самое. Не гениально, но то же самое… И стал одеваться. Ты куда, говорю. Куда-нибудь, отвечает. И улыбается. Ты ведь помнишь, как улыбался он?

      – Еще бы! Как в рентгене.

      В накрашенных глазах всплыло недоумение, однако предпочла не углубляться в метафоры.

      – Я и теперь не жалею, что пришла тогда.

      – По-моему, – сказал галантный профессор, – он тоже не жалел. – И напомнил, как даже летом, даже в жару протапливал печь, дабы любимая женщина, подъезжая, видела из электрички дымок над жестяной трубой. Вот только последний раз дыма не было: сырые дрова не разгорались никак.

      – Потом разгорелись.

      Ключ, СКАЧАТЬ