Возвращение морского дьявола. Евгений Константинов

Чтение книги онлайн.

      – Нет, – резко прервал веселость аргентинцев Михаил. – Лично я охотиться на автомобиле не стану. Это нечестно!

      – Что значит – нечестно?! – возмутился Моралес. – Я не позволю…

      – Не торопись с выводами, Дилан, – перебил приятеля Педро Зурита. – Если Мишель готов рискнуть – это его право. Графиня Ольга рассказывала о его охотничьей доблести, да и на совместной с ним рыбалке я в этом убедился. Лошадь под его седлом принадлежит мне, и, если она пострадает, у меня не будет претензий к моему молодому другу. Главное, чтобы он сам не пострадал!

      – Если пострадаю – такова моя судьба! – сказал Михаил, явно довольный, что Педро Зурита оказался на его стороне.

      – Что ж, – развел руками Моралес. – Лично я уважаю любой риск! Пригодится ли вам бинокль, Мишель?

      – Буду очень вам благодарен, дон Дилан, – наконец-то улыбнулся Михаил. – У меня же глаз не как у орла…

      С первыми лучами солнца Дилан Моралес остановил «Пампасского кота» на возвышенности под тремя пальмами, после чего уступил свое место водителю-слуге Томасу. Соседнее с водителем сиденье занял Педро Зурита, на шее у которого висел цейсовский бинокль, руки сжимали охотничью двустволку-вертикалку. Владелец кабриолета расположился за его спиной. В отличие от приятеля Дилан Моралес был вооружен бюксфлинтом германской фирмы «Блазер» – двуствольным оружием, в котором гладкий ствол предназначался для дроби либо картечи, а второй ствол – нарезной – для пули.

      Михаил, так и не покинувший седло своего скакуна, прискакал на возвышенность чуть позже. Дилан снабдил его ружьем попроще – с двумя горизонтальными стволами и таким же цейсовским, хотя и видавшим виды, изрядно потертым биноклем, как у Педро Зуриты.

      Прилегающая открытая местность просматривалась с выбранной Диланом Моралесом возвышенности действительно великолепно. Правда, пальмы, мимозы и кактусы не особенно радовали глаз Михаила Левашова. Он всем сердцем любил природу своей родины и не проходило дня, чтобы о ней не вспоминал. Да и как можно было забыть милые сердцу березы, многовековые дубы и липы, высоченные корабельные сосны, разлапистые елочки, под которыми он еще совсем маленьким так любил собирать грибы!

      Весной на земле, черной после стаявшего снега, пока еще не выросла трава, он обожал находить строчки и сморчки, которые за свои вкусовые качества справедливо считались «царскими» грибами; летом, попутно наслаждаясь вкусом малины, черники, брусники и земляники, собирал сыроежки и лисички, свинушки и чернушки, подберезовики и подосиновики, маслята, рыжики и белые; ближе к осени – конечно же, опята, а еще позже, под первые заморозки, Михаил наполнял свою корзинку рядовками. И какие из этих грибочков были вкусней, определиться он не мог: жульен из строчков; жареные сыроежки с моховиками, козлятами, лисичками; соленые опята или чернушки со свинушками; маринованные подосиновики и подберезовики…

      А СКАЧАТЬ