Гиперболоид инженера Гарина. Алексей Толстой

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ встать, но не держали ноги. Тарашкин взял его на руки, – в мальчишке не было и пуда весу, – и понес к трамваю. Ехали долго. Во время пересадки Тарашкин купил булку, мальчишка с судорогой вонзил в нее зубы. До гребной школы дошли пешком. Впуская мальчика за калитку, Тарашкин сказал:

      – Смотри только, чтобы не воровать.

      – Не, я хлеб только ворую.

      Мальчик сонно глядел на воду, играющую солнечными зайчиками на лакированных лодках, на серебристо-зеленую иву, опрокинувшую в реке свою красу, на двухвесельные, четырехвесельные гички с мускулистыми и загорелыми гребцами. Худенькое личико его было равнодушное и усталое. Когда Тарашкин отвернулся, он залез под деревянный помост, соединяющий широкие ворота клуба с бонами, и, должно быть, сейчас же уснул, свернувшись.

      Вечером Тарашкин вытащил его из-под мостков, велел вымыть в речке лицо и руки и повел ужинать. Мальчика посадили за стол с гребцами. Тарашкин сказал товарищам:

      – Этого ребенка можно далее при клубе оставить, не объест, к воде приучим, нам расторопный мальчонка нужен.

      Товарищи согласились: пускай живет. Мальчик спокойно все это слушал, степенно ел. Поужинав, молча полез с лавки. Его ничто не удивляло, – видел и не такие виды.

      Тарашкин повел его на боны, велел сесть и начал разговор.

      – Как тебя зовут?

      – Иваном.

      – Ты откуда?

      – Из Сибири. С Амура, с верху.

      – Давно оттуда?

      – Вчера приехал.

      – Как же ты приехал?

      – Где пешком плелся, где под вагоном в ящиках.

      – Зачем тебя в Ленинград занесло?

      – Ну, это мое дело, – ответил мальчик и отвернулся, – значит надо, если приехал.

      – Расскажи, я тебе ничего не сделаю.

      Мальчик не ответил и опять понемногу стал уходить головой в кофту. В этот вечер Тарашкин ничего от него не добился.

      27

      Двойка – двухвесельная распашная гичка из красного дерева, изящная, как скрипка, – узкой полоской едва двигалась по зеркальной реке. Оба весла плашмя скользили по воде. Шельга и Тарашкин в белых трусиках, по пояс голые, с шершавыми от солнца спинами и плечами, сидели неподвижно, подняв колени.

      Рулевой, серьезный парень в морском картузе и в шарфе, обмотанном вокруг шеи, глядел на секундомер.

      – Гроза будет, – сказал Шельга.

      На реке было жарко, ни один лист не шевелился на пышно-лесистом берегу. Деревья казались преувеличенно вытянутыми. Небо до того насыщено солнцем, что голубовато-хрустальный свет его словно валился грудами кристаллов. Ломило глаза, сжимало виски.

      – Весла на воду! – скомандовал рулевой.

      Гребцы разом пригнулись к раздвинутым коленям и, закинув, погрузив весла, откинулись, почти легли, вытянув ноги, откатываясь на сиденьях.

      – Ать-два!

      Весла выгнулись, гичка, как лезвие, скользнула по реке.

      – Ать-два, ать-два, ать-два! – командовал рулевой.

      Мерно и быстро, в такт ударам СКАЧАТЬ