Фрэнк Синатра: Ава Гарднер или Мэрилин Монро? Самая безумная любовь ХХ века. Людмила Бояджиева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и глянула на возвышавшуюся в трепетании красных огоньков заступницу.

      – Вообще-то… – Главный виновник событий поковырял носком ботинка вытертый коврик. – Ну… Вообще я петь могу. – И, воспользовавшись паузой, он заголосил тонко и фальшиво популярную дворовую песенку: «Когда месяц спрячут пухленькие тучки, когда ветер взвоет, ветки теребя, обману маманю, зашибу папаню, за сараем старым обниму тебя…»

      Аплодисменты не последовали.

      – Да… Случай трудный. – Директор школы поднялся. – Спасибо за угощение. У меня неотложное совещание в учительском совете.

      Извиняясь, гости поспешили разойтись.

      – Никогда! Никогда не бывать этому! – грозно изрекла Долли. Сейчас, с поднятой рукой, в которой была зажата пустая бутылка, она особенно походила на статую Свободы. Фрэнк же напоминал маленький кораблик, плывущий по Гудзону.

      – Не горячись, ма, – пожал он плечами. – Летчиком так летчиком. Мне это… что два пальца… что раз чихнуть. – Он метко сплюнул жвачку в мусорную корзину и, раскинув руки, зарычал, изображая двигатель самолета: – Под нами Нью-Йорк! Прямо по борту Хобокен! Видите дом Синатры? Приступить к бомбардировке!

      «О музыка, о музыка моя…»

      Это случилось в феврале тридцать второго года. Два месяца назад Фрэнку исполнилось шестнадцать. Он все еще бездельничал, целыми днями пропадал на улице с компанией таких же юных головорезов. Откуда-то заимел мелкие деньги, часто дрался и, как подозревал отец, промышлял мелким рэкетом на местном рынке и даже связался с компанией из Бронкса. Мартин имел основания опасаться, что рано или поздно в дом нагрянет полиция. Долли же с ужасом ждала, когда к ней заявится рыдающая девица, забеременевшая от ее сына…

      Случилось, однако, совсем другое. Фрэнк вернулся домой к утру, прошатавшись где-то целую ночь. Разбитый, бледный, обессилевший. «Здесь не без девок, – решила Долли. – Скорее всего, эти сучки уделали мальчика в борделе»… «Не иначе прибил кого-то… Посадят…» – подумал Мартин и сплюнул через плечо. Тюрьмы он всегда боялся.

      Фрэнк закрылся в своей комнате. С минуту родители прислушивались к подозрительной тишине. И вдруг: «Сердце мое, я без нежных твоих милых губ…» – из-за двери полился знаменитый голос самого душевного, самого любимого эстрадного певца – Бинга Кросби.

      О, этот мягкий шепчущий баритон, это задумчивое тонкое лицо с гладко зачесанными назад волосами… Джентльмен, романтический рыцарь. Из всех распахнутых окон, из всех патефонов, выставленных на подоконники, разлетались в мир его песни.

      Слава Кросби как певца и киноактера началась с участия в фильме The King Of Jazz («Король джаза»), рассказывающем об оркестре Пола Уайтмена. К концу двадцатых годов он выработал особую манеру эстрадного микрофонного пения – так называемый крунинг (мурлыканье). Нежнейшее мурлыканье Кросби потрясло Америку – радио, пластинки, концерты, фильмы были лакомым блюдом для всех. А для юного Фрэнки это блюдо оказалось СКАЧАТЬ