Касаткин Николай Алексеевич. Яков Минченков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Это все вы увидите из истории искусств, и в этом смысле говорится: кому дается много, с того и много взыщется, а потому, значит, легко не отделается.

      Один раз Касаткин позвал нас, нескольких учеников, к себе в мастерскую, посмотреть картины Ге «Голгофа», возвратившиеся из-за границы и запрещенные тогда у нас.

      Картины Ге сильно меня поразили своим драматизмом и необычайной трактовкой. Кроме них в мастерской были и картины Касаткина из шахтерской жизни: «Шахтерка» и «Бедные женщины, собирающие уголь в отбросах».

      Картины моего учителя мне тоже понравились, они казались мне свежими и сильными по краскам; впрочем, я тогда был в упоении от всякой картины. Самого Касаткина в мастерской не было, и нам не с кем было поделиться своими впечатлениями, услышать авторитетное объяснение виденных картин.

      Уходя из мастерской, я был уже преисполнен уважения к своему учителю.

      Вскорости я удостоился от него приглашения на завтрак.

      Он жил тогда в одном из флигелей Училища. Узкая лестница была завалена дровами, из кухни доносился запах щей.

      В передней стояло необычайное множество калош. Вышедший навстречу хозяин предупредил:

      – Не бойтесь, не подумайте, что у меня много гостей, это все свои калоши.

      Действительно, семья Касаткина состояла чуть ли не из тринадцати человек, и для содержания ее Николаю Алексеевичу приходилось преподавать в училище живописи, заведовать рисовальной школой у Сытина и давать уроки в институте, где учились его дочери. При этом нужно было еще выкраивать время для работы над картинами.

      Обстановка у Касаткина была бедная: некрашенные столы и табуретки, только в одной комнате стоял скромненький диванчик.

      Николай Алексеевич был тогда полутолстовцем; преклонялся перед всяким произведением Толстого, но из его учений признавал одно революционизирующее начало, к непротивлению же злу относился как-то уклончиво. По народному сочувствовал «мужичку», видя в нем страстотерпца.

      – Вот видите, – говорил Касаткин, – как крестьянин относится к земле: он не допускает небрежного к ней отношения и пропуски в пахотьбе называет огрехами, то есть грехом против земля.

      В речах Николая Алексеевича было много черточек, навеянных, очевидно, Толстым.

      Носил он толстовку, подпоясанную ремешком.

      В семье Касаткина жила родственница Льва Николаевича Н. в качестве воспитательницы детей, так как мать одна не справлялась с такой большой семьей и не могла помогать детям в их учебе.

      Эту миссию Н. взяла на себя по-толстовски – из долга помощи чужим детям и, вероятно, из уважения к Касаткину, как художнику-народнику.

      Сам Толстой бывал у Николая Алексеевича, и мне приходилось его видеть и слышать в простой, семейной обстановке.

      Толстой тогда писал об искусстве, требуя от него добрых, христианских начал.

      Попутно скажу о своем впечатлении от Льва Николаевича.

СКАЧАТЬ