Вера, Надежда, Любовь… Женские портреты. Юрий Безелянский
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Вера, Надежда, Любовь… Женские портреты - Юрий Безелянский страница 32

СКАЧАТЬ 1874 году, когда ей было 43 года.

      Нью-Йорк, четыре года спустя. Вспоминает графиня Елена Раковицкая:

      «Мы в одно мгновение полюбили друг друга до беспамятства. Она сказала, что от меня у нее осталось такое впечатление, будто от солнышка отделился кусочек сияния и проник ей прямо в сердце; в то время как я сразу же почувствовала себя очарованной этой чудесной женщиной. Внешне она выглядела необыкновенно тучной и, конечно, никогда не отзывалась о себе иначе как о «старом бегемоте». Но это не производило ни малейшего неприятного впечатления; она всегда носила свободное платье, типа индийского, – нечто вроде широкого халата, который скрывал всю ее фигуру, оставляя на виду только ее действительно идеальной красоты руки...

      Ее голова на фоне ее шерстяных одеяний обычно темных тонов выглядела не менее живописно, хотя внешность скорее можно было назвать некрасивой, чем идеальной. Типично русский тип: широкий лоб, короткий, толстый нос, выступающие скулы, тонкий, умный, постоянно находящийся в движении рот с красивыми некрупными зубами, русые, довольно кудрявые, почти как у негров, волосы, в которых тогда еще не было ни единого седого волоса, желтоватый цвет лица и пара глаз, подобных которым я не видела нигде – светло-голубые, почти серые, как поверхность воды, но обладающие настолько глубоким, настолько пронизывающим, настолько уверенным взглядом, что казалось, они смотрят в самую суть вещей, и временами в них появлялось такое выражение, будто взгляд направлен далеко-далеко, выше и дальше пределов всего земного существования...»

      От внешности – к характеру, к тому, как держала себя Елена Блаватская и как строила свои отношения с окружающими ее людьми.

      Та же графиня Раковицкая пишет:

      «Она представляла собою смесь самых разнообразных качеств... В беседе она излучала такое обаяние, что никто не мог ему противостоять, корень которого крылся, вероятно, по большей части в ее непосредственной и живой способности оценивать все великое и высокое и в ее неизменно горячем энтузиазме, который сочетался с оригинальным, иногда весьма язвительным юмором; а то, как она выражала себя, частенько приводило в самое комическое отчаяние ее друзей – англосаксов, которые, как известно всему свету, преувеличенно разборчивы при выборе слов для самовыражения.

      Ее пренебрежение, более того, бунт против всевозможных форм условностей и установок общества заставлял ее иногда нарочно вести себя с нехарактерной для нее грубостью; и она ненавидела и вела открытую войну со слащавой ложью со всей храбростью и самопожертвованием истинного Дон-Кихота. Однако если к ней приходил сирый и убогий, голодный и нуждающийся, то он мог быть уверен в том, что найдет здесь такое теплое сердце и такие щедрые и открытые руки, каких не найдешь ни у какого другого «культурного» человека, каким бы «воспитанным» он ни был...»

      Эту черту характера Блаватской подтверждает и Арчибальд Кейтли:

      «...Одно ненавидела госпожа Блаватская – ханжество, СКАЧАТЬ