Смерть отца. Наоми Френкель

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и всю свою душу. Вечерами и ночами, в часы отдыха и в дни праздника не выходил из мастерской, целиком отдаваясь этому коричневому идолу. Видел Нанте его абсолютное одиночество и очень скорбел по этому поводу. Как-то он выразил эту скорбь двустишием:

      В рожденья день, набравшись новых сил,

      Неверующий мастер бога обновил!

      Но, несмотря на это, неверующий мастер не нарушил своего молчания, отвечая другу лишь клубами дыма из курительной трубки. Не было у него ответа Нанте Дудлю, и коричневый идол продолжал стоять бесформенным намеком на бога.

      – В этом есть какая-то тайна, – все же отвечал граф на бесчисленные обвинения, которые выдвигал Нанте против идола, и больше – ни слова.

      Первенец Бартоломеус, безмятежно откусывая от своего ломтя хлеба, стоял, прижавшись к стене, получая удовольствие от спора отца с матерью по поводу графа.

      – Я иду к нему! – сказал решительно Нанте Дудль и пресек спор.

      Зал заполняет мелодия «Санта Лючии», покачивая волнами весь странноприимный дом. Место за стойкой занимает Линхен, багровая от гнева, а напротив нее стоит, не сдвигаясь с места, Иоанна.

      – Ну-ка, сдвинься, – раздается низкий голос за ее спиной.

      Новый посетитель ресторана обладает большим брюхом и жирным потным лицом. Своим брюхом он сердито оттесняет Иоанну с места, и она оказывается рядом с Бартоломеусом, который тем временем проглотил свой ломоть. Руки он держит в карманах, а маленькие его наглые глазки изучают Иоанну.

      – Что это за одежда? Что это за молодежное движение? – спрашивает первенец Нанте и Каролины.

      – Еврейское молодежное Движение, – отвечает Иоанна.

      – Только евреев? И это все?

      – Только евреев. Но мы еще и сионисты, и социалисты, и скауты, и…

      – Еще, еще и еще! Слишком много «еще»! – мямлит первенец и чуть не падает от смеха.

      – Слушай, будешь смеяться, как дурак, я уйду отсюда.

      – Ну и уходи, пожалуйста, – смягчает свой голос Бартоломеус.

      Иоанна поворачивается спиной к этому наглецу, и отходит к раздаточному окошку. Около двери, за которой исчез Нанте Дудль, – свободное место: стол в темном углу, на котором посверкивает единственный пустой стакан. Иоанна чувствует себя несчастной – из-за неловкости своих движений, из-за своей жизни, из-за собственных повадок, из-за смеха этого глупца. Зачем ей надо было отрываться от своих товарищей и вот прийти эту мрачную пещеру? Из раздаточного окошка доносится старческий надтреснутый голос, поющий песенку:

      В небеса взлетел жучок,

      Повернись-ка на бочок.

      На войну ушел отец твой,

      Грустным будет твое детство.

      Мать не вышла из долины.

      В Померании руины.

      В небеса взлетел жучок,

      Повернись-ка на бочок.

      Иоанна заглядывает в кухню. Морщинистая СКАЧАТЬ