Шутки дебильные. Алексей Николаевич Зубов

Чтение книги онлайн.

      – Не соберусь донарядить, – он мечтательно посмотрел на елку.

      – Ты сегодня «при параде», – заметил я. Пэпс был в относительно чистых шароварах и толстовке.

      – У меня бьеннале, – важно пояснил он.

      – А где же публика?

      – Публика любуется моими бессмертными шедеврами дальше, в боскетной.

      «Боскетной» у Пэпса называлась комната, имеющая выход в маленький сад с деревянным нужником под яблоней. Вот нужник этот имел полное право именоваться памятником российской архитектуры. Когда-нибудь к нему обязательно прикрутят табличку и будут брать деньги с посетителей.

      – Да ты их знаешь – Ходина Анна и Ленька Герман.

      Но едва он это произнес, они и сами появились в зале.

      – Привет, бродяга, какими судьбами? – сказал Ленька, – что, пришел полюбоваться на «евонную» живопись? «Евон» сколько намахал.

      И он сладко и иронично улыбнулся. Леню я уважаю, но мы никогда не станем близкими друзьями – он чересчур любит себя. А может, и не это главное. Он очень современен. Да,

      пожалуй, это важнее. В разговоре он постоянно оценивает окружающий мир и при этом всякий раз использует новые слова, типа, «консумация», «мэм» и так далее. А я за ним запаздываю. Когда же, узнав, что эти его выражения означают, я опять с ним встречаюсь – у него уже новый лексикон. Да и оценивать окружающие меня предметы, людей, воздух я не хочу. Я просто запретил себе это – и все.

      Как-то при встрече, мы с ним разговорились об осени, и я рассказал, что только что наблюдал уток. Утки прожили на маленьком городском прудике все лето и вот теперь стали время от времени взлетать, делать несколько кругов над водой и опять шумно, с брызгами садились на уже холодную, серую воду. Когда они кружили над прудом, по воде кружились их отражения – мне показалось, это достойно для разговора. Но Леня снисходительно улыбнулся и сказал:

      Старик, ты не понял. Утки просто делали «сэлфи».