Литературный оверлок. Выпуск №3/2019 (избранное). Александр Решовский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ боясь перевернуться и утонуть. Здесь существуют только долгие световые дни на расстоянии световых же лет. Хоть кому-нибудь скажешь, что нос чешется – и то легче.

      – Чем живешь? – спросил он, приметив видимо, как взгляд у меня переменился.

      Ну я и начал. По-своему, без оглядки.

      – Ничем, – говорю.

      Он не удивляется. Хотел что-нибудь интересное ему рассказать, а нечего. Единственная правда, что денег не хватает. Но останавливаться я не стал. Рассказал, что метро – это не так страшно, что город не очень красив, что дышать есть чем и ходить есть где. Сказал, что зарплата на карточках и соврал, что в магазинах нет нормального мяса. Сплошь жилы и лед.

      Ему, вижу, скучно. Подлил он себе, опрокинул, закуривает и кивает.

      – Внуки есть? – спрашиваю.

      – Внучка.

      – Приезжает?

      – Нет.

      – Ты письмо напиши, вдруг приедет.

      – Напишу..

      Не напишет. Кажется, не волнует его это. И слова мои. Другой он, и это по пьяни пугает. Казалось до этого, что старики говорить любят, цепляются за тебя и говорят, радуясь любому слову в ответ. Может, не так что со мной?

      На ладони смотрю, налитые гудящим теплом. Лицо ощупываю, будто кусок потерял, чувствую, что пятнами пошел, есть у меня такая особенность.

      – Ты че? – спрашивает Андреич, приметив.

      – Кажись, я в говно..

      – Рано, – а сам прилег на край стола.

      – Не спи, Андреич.

      – Не сплю, – а сам засыпает потихоньку, чем очень меня расстраивает.

      Чувствую, что не надо нам засыпать. У нас тут всенощная. Не спи, старик.. а то проспишь. Ну что ты в самом деле?

      – Зажевать есть чем? – спрашиваю, ладонью скатывая с бутылки лохмотья пыли, оголяя алые ее бока.

      – Есть.. там, в огороде, – и, отлипнув от стола, тянется к фляге.

      Смотрю в окно – нет, не пойду, темнота же, вдруг я там умру?

      Откуда такая мысль только? Но верю – так будет. Вцепится темнота как паук репейный, сотнями лап загребущих, и останусь висеть на ее гранях, словно на колючей проволоке. Совсем один.

      Воды хлебнув, Андреич яснеет. И с этой минуты мы становимся пьяным как надо, то есть – сонастроенно – пьяными.

      И начинается:

      – Херня ты на лопате, – с грустью так говорит, узнав, что я бабку не навещал.

      – Ира, – внучку зовут.

      – Я тогда малой был, – это про войну.

      – Сохатый? Ну это лось, ты че сразу не спросил? – говорит.

      – Не жалко, – зверье стрелять.

      – Дохлый ты какой-то, – признается.

      И соглашаюсь, радуясь и подливая нам еще.

      – Много, – лет ему.

      – Не видел, – Сталина.

      – Точно не видел, ну да ёптыть! – и смеемся.

      – Дед, СКАЧАТЬ