Убитый, но живой. Александр Цуканов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ переведен после отбытия двух третей в колонию-поселение. В 1970 году в юбилей В.И. Ленина попадает под амнистию и в июле выходит на свободу с ограничениями по проживанию в ряде мест страны. Отбыл согласно справке, выданной ИТК, в Ростовскую область».

      – Почти сорок лет в лагерях! При этом три побега – редчайший случай. Вот и возникает вопрос: неужели его гнала сюда только месть? А может быть, что-то иное?.. В архивном деле, которое мне удалось обнаружить, имеется ваше заявление в связи с убийством Сысоевой Любови Матвеевны и пропажей Сысоевой Акулины Романовны. Но нет протокола свидетельских показаний…

      – Может быть, мне уйти? – спросил Дмитрий, поднимаясь со скамьи.

      – Да сиди, чего это ты? Дело давнее… Нет моих показаний, вы говорите? – переспросил Шапкин, вглядываясь в следователя, но при этом как бы не замечая его. – Давал показания, точно помню. Меня следователь по фамилии…

      – Волков?

      – Да! Волков вызвал нарочным в Авдон. Там в сельсовете я и давал эти показания. А до того Волков приезжал с милиционерами на Малявинский хутор, когда Любу убитой нашли. Брали со всех объяснения. Вдвоем они приезжали… А потом все затихло, вроде как и следов не нашли. А произошло это перед Рождеством. Надо было ехать в город за покупками, дочку забрать на каникулы, тещу привезти, которая загостилась без меры. Первым делом заехал я к родственникам, что у Нагорного спуска жили, где, по словам Степана, сошла Акулина Романовна, чтоб на несколько дней задержаться.

      Кумовья наши удивились: «Напутал ты, Тимофей, чегой-то». Посмеялись еще: “Али праздновать загодя начал?” Короче, чайку перекусили, новостями обменялись, и поехал я к старшей ее дочери. Приехал. Поздравил, гостинец передал, про мать спрашиваю, а Фрося глаза выкатила…

      Тут вместе поехали мы по родственникам. Целый день впустую – нет нигде! Под вечер вернулся я на правобережку за дочерью, а она зареванная, выговаривает мне:

      – Я думала, меня тут совсем бросили!

      Про хозяйкины каверзы рассказывает, что та у нее всю картошку истребила, и она который день без горячего мается. Рассказывает и аж трясется вся в рыданиях.

      Хозяйка выскочила из своей половины на Аньку всяко-разно без церемоний, а по глазам рыскающим вижу, что врет. По-хорошему заночевать надо, но раз такой скандал, то подхватились в пять минут и поехали обратно на хутор. А душу саднит, муторит непонятное что-то.

      До Авдона версты две оставалось, когда топот конский раздался. Вроде бы за спиной снег хрустит под копытами, а оглянешься – нет никого. Я пожалел крепко, что ружье не прихватил. Топор из-под сена вытащил, к ладони прилаживаю. Тут он из-за поворота и выскочил. Летит наметом прямо на нас, снег на три метра из-под копыт. Возле нас осадил так резко коня, что он свечой взвился. Конь рослый, красивый, а на нем плюгаш Зубарев по кличке Жук.

      – Что, Шапкин, обдристался, небось? – хохочет Жук. – Подожди, умою еще тебя!

      Его за пьянство-то с председателей СКАЧАТЬ