Страстотерпцы. Владислав Бахревский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ место. Гони Никанора в монастырь, где есть крепкие наставники.

      – Спасибо за науку, – поклонился Иван Глебович. – Матушка на трапезу зовет, она нашим нищим ноги омывает.

      – Все-то у вас свое! – заворчал Аввакум. – Нищие и те «наши». Чего им у вас, у богатеев, нищими-то быть? Дайте деньжат, землицы, пусть сеют, пашут… Не всякий небось дворянин так живет, как нищие боярыни Морозовой.

      Иван Глебович опустил глаза. Не ожидал такой суровости от духовного отца.

      Федосья Прокопьевна и впрямь с лоханкой нянчилась, своими ручками ноги нищим мыла, отирала полотенцем. По ней-то самой уж вши ходили. Как умер Глеб Иванович, ни разу не была в бане. Только женское естество свое после месячных водой теплой баловала.

      Нищих у боярыни в доме жило пятеро.

      Принесли щи в большом горшке, ложки. Федосья, Евдокия, Иван Глебович, Аввакум сели с нищими за один стол.

      Похлебали, поели каши, пирогов с грибами. После обеда Федосья Прокопьевна сказала сыну:

      – Показал бы ты батюшке наших птиц.

      – Пошли, батюшка! – охотно согласился Иван Глебович.

      Повел протопопа на птичий двор.

      – Нам от боярина Бориса Ивановича достались и соколы, и голуби, да еще скворцы.

      – Скворцы? – удивился Аввакум. – Зачем боярину скворцы понадобились?

      – Они все певучие, да еще и говорящие. Борис Иванович приказал скворцов-то наловить в Большом Мурашкине. Приказ исполнили, а Борис-то Иванович взял да и помер. Так всех птиц на наш двор привезли, моему батюшке, Глебу Ивановичу…

      Не думал Аввакум, что птицы могут гневаться не хуже людей.

      Две большие липы, и между ними длинная крыша на столбах, и все это под сетью. Скворцы, завидев людей, взмыли в воздух, орали человеческими голосами: «Здравствуй, Борис Иваныч! Дай зерен, Борис Иваныч! Пой, скворушка! Пой, скворушка!» Гроздьями повисали на сетке, теребили клювами витой конский волос. Летел пух, пахло птичьим пометом.

      – Сколько же здесь скворцов? – изумился Аввакум.

      – Тысячи три, а может, и пять.

      – Но для чего они?

      – Для потехи…

      Аввакум посмотрел на отрока жалеючи.

      – Что же ты не отпустишь птиц?

      – Не знаю… Мы их кормим. Не хуже голубей.

      – Отпусти! Лето на исходе, отпусти. Птицам за море лететь. Ожирели небось под сеткой.

      – У матушки нужно спросить.

      – Ты, чтоб комара на лбу своем шмякнуть, у матушки соизволения спрашиваешь? Добрые дела по спросу уж только вполовину добрые.

      – Да почему же, батюшка?

      – А потому, что за доброе человек такой же ответчик, как и за злое. Кто делает доброе, тот много терпит.

      Глаза у Ивана Глебовича были перепуганные, а нос все же кверху держал, губы сложил для слова решительного.

      – Ну-кася! – схватил косу, стоявшую у сарая, полосонул СКАЧАТЬ