ракурса, что его следует взять на вооружение всем и каждому, но пока он не получил большого распространения за пределами породившей его философии. В 1962 г. его разработал философ Уилфрид Селларс, который хотел показать, что именно наука говорит о мире вокруг нас. Манифестная картина мира – это мир, каким он предстает нам в повседневности, полный твердых предметов, цветов, запахов и вкусов, голосов и теней, растений и животных, людей и их вещей, причем не только столов и стульев, мостов и церквей, долларов и контрактов, но и таких неосязаемых вещей, как песни, стихи, возможности и свобода воли. Представьте, сколько сложных вопросов возникает, когда мы пытаемся сопоставить все это с элементами научной картины мира: молекулами, атомами, электронами, кварками и т. п. Существуют ли по-настоящему твердые предметы? Физик Артур Эддингтон в начале двадцатого века писал о “двух столах” – один, твердый, был знаком нам по опыту, в то время как другой, состоящий из атомов, разделенных пустым пространством, напоминал скорее галактику, чем кусок дерева. Высказывались мнения, будто наука доказала, что по-настоящему твердых предметов не существует, а твердость – всего лишь иллюзия, но Эддингтон не заходил так далеко. Некоторые утверждали, что цвет – тоже иллюзия. Так ли это? Частицы электромагнитного излучения узкого спектра, различимого человеческим глазом (от инфракрасного до ультрафиолетового), не имеют цвета. Не окрашены и атомы, даже атомы золота. И все же цвет нельзя считать иллюзией: мы не уличаем Sony во лжи, когда в рекламе говорят, что телевизоры компании открывают нам мир цвета, и не подаем в суд на Sherwin-Williams, торгующую разными цветами в форме краски. А что насчет долларов? Сегодня подавляющее большинство долларов изготовлено не из серебра и даже не из бумаги. Они виртуальны – сделаны из информации, а не из вещества, прямо как стихи и обещания. Значит ли это, что они иллюзорны? Нет. Но искать их среди молекул не стоит.
Как известно, Селларс (1962, p. I) сказал: “Задача философии, если сформулировать ее абстрактно, заключается в том, чтобы понять, как вещи (в наиболее широком смысле) связаны между собой (в наиболее широком смысле)”. Я не встречал более удачного определения философии. Задача выяснить, как привести все знакомые вещи нашей манифестной картины мира в соответствие со всеми относительно незнакомыми вещами научной картины мира, часто оказывается ученым не по зубам. Скажите-ка, доктор Физик, что такое цвет? Существуют ли цвета в соответствии с вашей теорией? Доктор Химик, дайте мне химическую формулу халявы! Безусловно (динь!), халява существует. Из чего она состоит? Хм-м-м. Может, никакой халявы и нет вовсе? Но в чем тогда различие – химическое различие! – между настоящей халявой и мнимой? Можно и дальше продолжать в том же духе, перечисляя многочисленные головоломки, которые только философы и пытались разрешить, но давайте лучше сделаем шаг назад, как советует нам Селларс, и осознаем, что существует два не похожих друг на друга
СКАЧАТЬ
