Час «Ч», или Ультиматум верноподданного динозавра. Евгений Соломенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ чемпион-«полутяж» давно воспринимал, как тот же ринг, только без правил. И на ринге этом он дрался умело, расчётливо. Если требовалось – жестоко: толстовцем не был никогда. А в последние годы, наблюдая, что сотворили с его страной, наливался лютой ненавистью. Обида застилала глаза, заставляла ночами вертеться без сна, бессильно скрипеть зубами. А хотелось этими зубами рвать глотки новоявленным волкам и шакалам. Пускай знают: не у них одних клыки крепкие!

      И сейчас, наткнувшись на двух здоровущих трупоедов, Платонов оскалился кровожадной улыбкой. Он шел, отталкиваясь крепкими ногами от Земного шара, – последний Гроссмейстер, сильный мужчина, самодостаточный и независимый. Независимый от человеческой теплоты, от дружб и привязанностей.

      Справа за деревьями мелькнул освещёнными окнами полупустой трамвай, и снова – ровный свет фонарей, и в тишине время от времени торопливо прошаркает редкий прохожий. Посреди маршрута у профессора что-то щелкнуло во встроенном музыкальном автомате, и звукосниматель непостижимым образом переключился на новую песню:

      Слова любви вы говорили мне в городе каменном.

      А фонари с глазами желтыми нас вели сквозь туман…

      Их странноватый караван проследовал через парк, пересёк трамвайные рельсы и углубился в переулки Петроградской стороны. Когда вокруг начались проходные дворы, профессор предельно сократил дистанцию.

      Любить я раньше неумела так – огненно, пламенно.

      В душе моей неосторожно вы разбудили вулкан.

      В душе у Георгия Платонова было муторно и погано – словно в нее нагадили все кошки со всех подъездов и дворов Петроградской стороны.

      Теперь он уже не шел, а крался – скрываясь за выступами, выглядывая из-за угла очередной арки. Впрочем, кожаны не считали нужным оглянуться. Зачем? Они уже давно числили себя хозяевами улицы.

      Ямайским ромом пахнут сумерки – синие, длинные.

      А город каменный по-прежнему пьет

      и ждет новостей…

      Окружавшие его очень уж плотные сумерки пахли не ямайским ромом, а мусорными баками и хронической отсырел остью.

      Но вот старичка поглотила, утробно проурчав, высокая дверь подъезда. Следом за ним сноровисто шагнул один из кожанов. А второй заступил на вахту подле парадной. И когда перед ним образовался уже вовсю поспешающий Платонов, то «караульный» лениво преградил дорогу:

      – Куда разлетелся, папаша? Нельзя туда. – И хмыкнул: – Операцию проводим, в натуре. Милиция!

      Он явно не принимал всерьез этого немолодого «бобра». Но бобёр оказался неожиданно настырным.

      – Ах, операцию проводишь? – попёр он грудью. – У тебя что же, и корочка милицейская имеется? В натуре.

      Это уже было наглостью, и терпеть ее «страж порядка» не собирался:

      – Ты чо – крутой, да? Имеется корочка! Щас, мля, предъявлю!

      Тяжкий кулак ядром просвистел в воздухе, но врезался в СКАЧАТЬ