Арсик. Александр Житинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ потянет ли расчет.

      – У американцев ничего похожего я не встречал, – сказал он наконец. – Может быть, посмотреть у японцев? Нужно заказать переводы.

      – Нет этого у японцев, – сказал я. – Вы же видите. Если бы такой элемент был, все бы о нем знали…

      – Да, это, пожалуй, открытие, – с достоинством признал Игнатий Семенович. – Но как быть с авторством? Если я выполню основополагающие расчеты…

      – Впишем всех, – сказал Арсик. – Гешу, вас и меня.

      – Я согласен, – сказал Игнатий Семенович.

      – Когда будем патентовать, решим этот вопрос, – сказал я. – Во всяком случае, я этим заниматься не намерен, следовательно, никакого моего авторства в работе не будет.

      Игнатий Семенович пожал плечами и вернулся на свое место с листком Арсика. Я был вне себя от злости. Только сейчас я понял, как удружил мне профессор Галилеев, подсунув старика. Игнатий Семенович был рекомендован как автор сорока статей и обладатель семи авторских свидетельств. Все эти работы были коллективными. Между прочим, фамилия Игнатия Семеновиа была Арнаутов. Это обстоятельство позволяло ему, как правило, стоять первым в списке авторов. Тоже немаловажно, поскольку при ссылках на статьи обычно пишут: «В работе Арнаутова и др. с убедительностью показано…» И так далее.

      Следовательно, Арсик со своей красивой и остроумной идеей попадал в разряд «др.».

      «Ну нет! – подумал я. – Арсик будет стоять первым, чего бы мне это ни стоило».

      Таким образом, Арсик откупился от меня идеей, и я позволил ему заниматься, чем он хочет. Бог с ним! Если он хотя бы раз в полгода будет выдавать нечто подобное, его присутствие в лаборатории себя оправдает. Лишь бы он не очень мешал своими разговорами о любви и непонятными шутками. Они расхолаживают коллектив.

      Вскоре я уехал в командировку. Все были при деле. Игнатий Семенович раздобыл настольную вычислительную машину и рассчитывал элемент Арсика, сам Арсик возился с установкой, а лаборантки заканчивали мою схему. В лаборатории царил приятный моему сердцу порядок. Я уехал с легкой душой, выступил на конференции и вернулся через три дня.

      Войдя по приезде в лабораторию, я сразу почувствовал что-то неладное. Было какое-то напряжение в воздухе. Все сидели на тех же местах, будто я и не уезжал, также тыкал в клавиши машины Игнатий Семенович, но что-то уже произошло. Катя поздоровалась со мной не так, как обычно. Она взмахнула своими ресницами, опустила глаза и пробормотала: «Здравствуйте, Геннадий Васильевич…» А Шурочка тревожно на нее взглянула. Обычно Катя здоровалась сухо, одним кивком. Арсик приветственно помахал мне рукой. Другая его рука, левая, лежала на установке и была обтянута у запястья тонкой ленточкой фольги, от которой тянулся провод к коммутирующему устройству. Помахав правой рукой, Арсик впился в окуляры и отключился от внешней жизни.

      – Как дела? – спросил я.

      – Мы все сделали, – сказала Шурочка.

      Катя сидела отвернувшись.

СКАЧАТЬ