УРАНЕSSАТЬ. Слоеный пирог российского общества. Игорь Свинаренко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тушенки, чай, и еще приличный, если так можно выразиться, ломоть чернухи.

      Официально детей кормят из расчета 3 рубля 88 коп. На самом деле деньги, конечно, задерживают, и к тому ж не накормишь ребенка на эти копейки. Дети сами себя кормят, они живут своим трудом. В колонии натуральное хозяйство, там коровы, свиньи, куры, там огород, там пекарня и даже макаронный цех.

      – Не надеемся мы на государство, – объясняют офицеры.

      Главная детская работа – это швейный цех. По меркам Рязанской области зарабатывают там сносно: рублей по 200 в месяц. Один—два раза в квартал бывает ларек, то есть можно купить каких—нибудь пряников. Чаще не получается – зона ж вся в долгах, а расчет за пряники идет по безналу. Оно, может, и лучше так: к освобождению на счету может скопиться несколько тысяч.

      На что еще там можно тратить? Комната свиданий стоит 54 рубля в сутки. Правда, если денег нет ни у визитеров, ни у воспитанницы, платит общественный фонд. Это что такое? А скидываются все, и после голосуют, как тратить. Вот сейчас будут рассматривать заявление. «Прошу выдать на ремонт зубов 1911 руб.», – просит одна девочка. Ей скоро выходить, а куда ж на воле без зубов… Так ей, может, и дадут – в фонде накопилось уже 16 000 рублей.

      Жизнь зоны чужому совершенно непонятна. Это как заграница, как Китай какой—нибудь. Не сразу сообразишь, не сразу отличишь хорошее от плохого, и необходимое не с первого взгляда заметишь. Вот при мне приезжали посторонние, ходили, смотрели, а после с мокрыми глазами и пафосом в голосах обличали офицеров:

      – Да что ж вы детей мучите?! Зачем зверствуете? Как же можно сестер держать в разных отрядах? А беззаконие зачем? Это ж несовершеннолетние! Ладно, они шесть часов в день в швейном работают, но вы не имеете права их после этого еще на два часа на полевые работы отправлять! А жетон давать при выходе в туалет, это еще зачем такое издевательство? Жетонов мало, и вот сидит девочка ждет, когда ее очередь подойдет… А колготки почему у всех черные, похоронные какие—то, это ж девочки!!! А брюки, брюки вы почему им не разрешаете носить? Лишь бы поиздеваться, унизить!

      Вот ужас, а? Работа в зоне – это не для слабонервных. Добрых людей в России вон полно, чуть не каждый первый; но из них не каждый делает хоть одно доброе дело в месяц. Хотя – если считать добрым делом ор про справедливость…

      От полковника Ананьева я не слышал разговоров про то, что он добрый, а мир устроен неправильно. Он человек строгий, жесткий, но спокойный, и на обличения, хоть они ему неприятны, отвечает без нервов. Но обстоятельно и по пунктам.

      – Так. Что там первое? Разлученные сестры? Одна из них сама попросила ее перевести в другой отряд. Мы, говорит, дома каждый день дрались, хватит.

      Второе про КзОТ, так? Да, полевые работы – сверхурочно. Но это разве труд? Это ж на себя. Раз мы все в таком государстве живем, что дети вынуждены себе на тюрьму зарабатывать… Я их обязан кормить, и я их кормлю.

      Далее. Жетон в туалет. Вы зря думаете, что у нас тут обычные СКАЧАТЬ