Горячий декабрь. Сергей Анатольевич Шаповалов

Чтение книги онлайн.

      – Вы слышали, великий князь Николай Павлович готовит смотр гвардейской дивизии? – поведал полковник Трубецкой.

      – Как вы тут живете? – вспылил Якубович. – Вечные смотры, парады, марши.… Нет, как только выпадет снег, – я обратно на Кавказ. Там все понятно: вот ты, а вот твой враг. Убей его, иначе он убьёт тебя. Глаза в глаза. Стиснув зубы. Чуть дрогнешь – и ты пропал…

      – Вы против дисциплины? – вздёрнул удивлённо брови полковник Трубецкой.

      – Кто, я? Конечно же – нет! – тут же сдал Якубович. – Но должны быть разумные пределы во всем. К чему эта строевая акробатика? Поверьте, черкесы не ходят строем и носок во фрунте не тянут, но воюют как звери.

      – И все же, царских особ надо почитать, – назидательно заметил полковник Булатов. – А вы вчера ругали Николая Павловича, на чем свет стоит.

      – Я уважаю царскую семью, – стал оправдываться Якубович. – Александр Благословенный, покоритель Парижа, освободитель Германии – поставлен над нами Богом… Согласен! Но, миль пардон, его младшие братья…. Их мне тоже за офицеров считать? Особенно Великий князь Николай.… А почему его я должен уважать? – презрительно хмыкнул он. – Ему ещё тридцати нет. Он пороху не нюхал, а командует боевыми офицерами, которые крови пролили больше, чем он вина за свою жизнь выпил.

      – Прошу заметить, что Николай Павлович вина вообще не пьёт. А любовь к немецкому порядку он унаследовал от деда Петра Гольштейн-Готторпского и от отца Павла Петровича. Уж те обожали прусскую шагистику, – заметил Рылеев.

      – Вы слышали про историю с капитаном Норовым? – вспомнил Якубович и повеселел. – Как-то на смотре Николай Павлович был весьма недоволен частью, которой командовал Норов. Нагрубил ему и, говорят, специально проехал мимо на коне, забрызгав грязью. Капитан тут же подал в отставку. А за ним ещё пять офицеров принесли рапорта о переводе в армию. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы сея история не дошла до сведения императора. Александр велел Николаю попросить извинения.

      – И что? Великий князь извинился? – удивился полковник Булатов.

      – А куда ему было деться, коль сам царь требует. Но извинился он в своей грубой манере, что, мол, он действовал в интересах укрепления дисциплины. Дескать, сам Наполеон иногда ругал своих маршалов. На что капитан Норов дерзновенно ответил, что он понимает его, но самому ему до маршалов Франции так же далеко, как Николаю до Наполеона.

      – А что можете сказать о Константине Павловиче, цесаревиче? – поинтересовался Рылеев. – Он старше Николая и войну прошёл.

      – Положа руку на сердце, если бы не царское происхождение, был бы он захудалым помещиком, – жёстко ответил полковник Трубецкой. – По службе ни черта бы он не добился. Слишком глупый, слишком тщеславный и слишком трусливый. Константин командовал гвардией в начале войны, но сильно повздорил с главнокомандующим Барклаем-де-Толли. Стал плести интриги; вечно вмешивался в манёвры; не выполнял СКАЧАТЬ