Мое частное бессмертие. Борис Клетинин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ к проверке билетов!» – произнёс голос за спиной.

      Это второй контролёр надвигался сзади. Молодой, бычачий.

      Они сходились, как ножницы, – эти 2 контролёра, молодой и старый.

      Как стены пещеры – в «Али-Бабе».

      Все проснулись в вагоне.

      Поезд катил, как и раньше, но даже берёзки за окном перестали мелькать.

      Как раз возле Пешкова оба контролёра встретились.

      Пробитая компостером, картонка билета вернулась к Пешкову.

      – Здравствуйте, Андрей Иванович! – произнёс вдруг его язык. – Чего?.. А!.. Ну здравствуйте! – ответил один из контролёров. Тот, который старикашка.

      – Пэ… пэ… пэ… – пригляделся он после заминки.

      – Пешков! – подсказал рот Пешкова. – Пешков Лёва!..

      – Пешков! – зафиксировал Андрей Иванович. – Ну и что?.. Ты чего тут?.. Проживаешь?.. Работаешь?..

      – Проживаю!.. И работаю!..

      Это был Андрей Иванович, директор детского дома (Чувашия, село Троицкое, 1944–1948).

      Он не меньше Пешкова удивлён был встрече.

      От удивления в нём даже испуг чувствовался.

      2-й контролёр переводил взгляд с одного на другого, и выражение его лица следовало за выражением Андрея Ивановича.

      В вагоне все молчали вокруг них.

      – Так ты местный, что ли? – Андрей Иванович повертел головой по сторонам. – И это по какой ты тут работе?..

      Как будто 24 года не прошло.

      «Наладка!» – хотел просто и доступно объяснить Пешков.

      Но язык точно сорвался с приводных ремней.

      – Автоматика на заводах!.. – забормотал он. – Э-э-э…

      Коммутация проводов… э-э-э… на кросс-плате… счётчики…

      И ужаснулся тому, что говорил. В самом деле!

      Изумление, испуг окончательно стекли с лица Андрея Ивановича.

      – А, пролез! – верхняя губа его открылась, железный обруч зубов блеснул.

      Это он улыбался так.

      – А чего к нам в детдом попал? Если местный!..

      – Эвакуировали! – рассказал Пешков, страдая. – Тут же немцы были!..

      Это «эвакуировали» было той же породы, что и «коммутация проводов на кросс-плате».

      – А вы?.. – попробовал перевести разговор.

      – Я?.. – удивился вопросу Андрей Иванович. – А что я?! Я к пенсии переехал!.. Я ведь всю жизнь там, где холодно и голодно!.. Можно мне хоть на пенсии фруктов поесть?.. Или это только твоей нации можно?..

      В лице его стояло теперь прочное и властное выражение. Как в детдоме когда-то. Что-то вроде «Ну вот, я же говорил!»

      И у 2-го контролёра лицо перестало быть опасливым, но подпустило ту же улыбку всезнания («Ну вот! Я же говорил!»), а потом и вовсе стало злым.

      И они пошли себе, не попрощавшись, в сторону головного вагона. Два твёрдых карандаша в кителях.

      Пешков засопел, загрустил, засмотрелся в красный пол. «Пролез!.. – повторил про себя. – Пролез… СКАЧАТЬ