Минус тридцать. Генрих Эрлих

Чтение книги онлайн.

      «Дать бы тебе грязной тряпкой по физиономии!» – подумала Алла, оценивая, что сказал Манецкий – пошлость или так, призыв, но вслух с издевкой спросила:

      – За это, наверно, и ценят?

      – Нет, ценят за то, что я скорости не путаю.

      «Вот, сволочь! Пень бесчувственный! Чурбан…» – но вслух сказала:

      – И о чем это ты все время думаешь?

      – Да думаю, что на вечер нам брать. По ситуации – так шампанское, но погода не располагает, вина сухого здесь отродясь не было, по погоде – портвейн, но это пошло. Вот сижу – и думаю.

      Этого Алла не смогла вынести. Она отшвырнула швабру и бросилась на Манецкого, застучала было сжатыми в кулачки руками по груди, но попала в крепкий захват, несколько раз попробовала оттолкнуться локтями от прижимающегося тела и ударить в такт в верх груди или, лучше, по ненавистному лицу, по руки не отпускали и вот уже левая скользнула вверх и прижала ее голову к плечу, такому удобному, как для нее вылепленному, и надежному, и немного погодя, чутко уловив спад ярости, эта же рука мягко отвела голову в сторону, поддерживая ее ласково, как голову ребенка, и склонилось неожиданно помягчевшее лицо, и жесткие мужские губы несколько раз тихо коснулись уголков ее губ, и замерли посередине, постепенно обволакивая рот и высасывая остатки разума.

      – Все-все, не сейчас, вечером, уходи, уходи, – он уже подходил к дверям, – водки возьми.

      Ух, ух, ух – мерно били веники по красным барабанам спин и потом, подрагивая в ласковом массаже, растекались мелкой дробью – ша, ша, ша. О опять – ух, ух, ух – следующий!

      – Поддай!

      – О-о, хорошо.

      – Побойтесь Бога, дышать нечем, – сдавленно сказал Анисочкин.

      – А ты все равно дыши. Пар он и изнутри чистит, – ответил ему Манецкий с верхней полки.

      – Ох, как пробило! – воскликнул Механик. – Пойду окунусь.

      Несколько разгоряченных голых тел гуськом проскочили прихожую, на крыльцо, на мостки и веером, с визгом и брызгами, разлетелись в пруд.

      – Хороша водичка!

      – Да под такую баню можно и похолоднее.

      – Айда назад.

      И все по новой.

      Лишь Като и Анисочкин не принимали участия в этих игрищах и яростно скребли себя.

      – Темно. Ничего не видно, – возмущался Като.

      – А, может быть, это к лучшему. Чего на свою грязь смотреть, расстраиваться. Ты бы попарился, Като, – призвал его Сергей.

      – Я уже попарился, сколько можно.

      – Не по-людски как-то, до первого поту – и сразу к шайке. Ты бы в пруд окунулся, все воды больше.

      – Озолоти – в пруд не затащишь! Холодно!

      – Так у вас в Грузии речки горные еще холоднее.

      – У нас в Грузии умные люди живут, старики говорят: речки для форели, у нее кровь холодная. А у меня – горячая!

      Анисочкин СКАЧАТЬ