Даманский. Огненные берега. Александр Тамоников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ он хотел? – проворчал Павел, присаживаясь напротив.

      За окном мелькали опостылевшие пейзажи. Дальний Восток был не таким обширным, как Сибирь, но парочку Франций все-таки в себя вмещал.

      – А чего от нас хотят? – пожала плечами Настя. – Подвалил такой, мол, где мой кавалер, как он посмел оставить такую лань? Может ли он скрасить мое щемящее одиночество? Знаешь, я опомниться не успела, как он мне зубы заговорил, завалил комплиментами, задурил, короче, голову… – Настя смотрела лукаво, и Павел снова начал злиться. – Зовут его Михаил… я уже говорила. Едет с товарищами из Новосибирска, из творческого, как он сказал, отпуска. Скоро выходит, поэтому не может уделить мне много времени. Но с удовольствием махнул бы на все рукой и увез бы в такую даль, где только снега да олени… Мне показалось, он – неплохой человек. Хотя и болтун, конечно, редкий…

      Павел не стал вступать в перепалку. Он слишком любил свою жену, чтобы устраивать сцены. Ей и так пришлось несладко, а скоро будет еще хуже, в этом исключительно «заслуга» молодого лейтенанта Павла Константиновича Котова.

      Он вынул из авоськи сверток. В Хабаровске купили беляши, отстояв приличную очередь, там же у какой-то бабушки – вареную картошку, вялый зеленый лук. В чемодане остались консервы, их можно приберечь ввиду неясного будущего. Поели быстро – нечего тут развозить. В дверь постучали. Павел напрягся.

      – Чай будете? – спросил проводник.

      – Если не трудно, – встрепенулась Настя.

      – Справлюсь, – проворчал работник железной дороги и отправился дальше по коридору. Настя повозилась, пристроила ноги под себя и погрузилась в чтение потрепанной книги. Творение Виктора Гюго «Человек, который смеется» она осваивала в третий раз. «Отверженных» осилила еще в Москве. В чемодане имелось «20 лет спустя» Дюма – до дыр зачитанное издание 1949 года, – но это было про запас, на крайний случай.

      Он украдкой любовался своей женой: такая милая, обаятельная, читала увлеченно, будто в первый раз, теребила пальцем свисающий локон. Он вспомнил, как в детстве много раз проглатывал «Красных дьяволят», написанных в далеком 1922 году секретарем Костромского губкома РКП(б) (писал ее, кстати, в теплушке, пока ехал из Костромы в Баку), и всякий раз надеялся, что события пойдут другим чередом: не подстрелят коня под пацаном Мишкой, а махновцы не бросятся в бой…

      Они ехали из столицы уже восьмые сутки. Пейзажи менялись незначительно, и возникала резонная мысль: эта страна где-нибудь кончается?

      Настя понемногу изводилась: ей хотелось в душ, хотелось нормальной еды, свободы и чтобы не стучали по нервам эти надоевшие колеса! Попутчики менялись от самой столицы: вторгались в купе, жили какое-то время, потом пропадали. Были молчуны, были говорливые и докучливые. Была интеллигентная, со всех сторон приятная старушка из Перми и развязный водитель асфальтоукладчика из Южно-Сахалинска; сызранская семейная пара, ожидающая пополнения, и бывший учитель из Биробиджана, живущий в Минске, едущий на похороны матери. Он постоянно убивался, что не полетел самолетом, а теперь СКАЧАТЬ