Судьба адмирала Колчака. 1917-1920. Питер Флеминг

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ затуманить картину событий, сведения о которых с трудом достигали Владивостока и – что более важно – свести на нет отчаянные усилия чешских политических лидеров, пытавшихся с помощью настоятельных телеграфных приказов удержать свои самые западные отряды от вмешательства во внутреннюю русскую политику. Неоднократные предупреждения самому импульсивному из тех офицеров, капитану Рудольфу Гайде, остались неуслышанными.

      29 июня, с полного молчаливого одобрения военно-морского командования и консульского корпуса стран Антанты, чехи захватили власть во Владивостоке; неделю спустя на Урале была захвачена Уфа, и под полным контролем легионеров оказалась почти вся Транссибирская магистраль от Иркутска до Пензы. Численность чешских войск на этом секторе магистрали длиной около 4800 километров составляла всего лишь 40 тысяч, и они не смогли бы добиться столь поразительных успехов без помощи местных контрреволюционных сил. Ободренные действиями чехов, эти силы появлялись повсюду, и кое-где их вклад в победу был неоценим, а в результате сотрудничества они автоматически становились властными преемниками изгнанных большевиков.

      Таким образом, возникла случайная и пестрая смесь региональных режимов, из коих самыми значительными были Западно-Сибирский комиссариат (весьма реакционный, базировавшийся в Омске) и западнее, в Самаре, – Комитет членов Всероссийского Учредительного собрания, состоявший в основном из социал-революционеров. Над Омском развевался зелено-белый флаг, олицетворявший леса и снега Сибири, над Самарой реяло красное знамя. Омск претендовал на власть по всей Сибири, Самара настаивала на том, что она – по меньшей мере потенциально – является правительством всей России. Отношения между обоими правительствами были неизменно натянутыми.

      Тем временем во Владивостоке, и тем более вне России, положение находящихся в самой западной точке чехов ошибочно считали таким же безвыходным, каким оно казалось на карте. Телеграфная связь, как мы уже упоминали, была ненадежной, слабость большевистской власти в Сибири еще предстояло осознать, а массы военнопленных тревожили все больше.

      В телеграмме, посвященной чехам, во вторую неделю июня один из чиновников британского министерства иностранных дел отметил: «Я хотел бы в последний момент использовать этих чехословаков. Их вмешательство почти наверняка <…> запустило бы весь процесс». Неделей ранее столь же страстное желание «использовать» чехов подразумевалось в решении о их будущей роли, принятом Верховным военным советом Антанты, и было охарактеризовано Кеннаном как «один из тех странных и бесполезных компромиссов, к которым склонны энергичные правительства». В Версале ничего не знали о полной перемене в положении чехов, явившейся результатом челябинского инцидента и его последствий, однако приняли решение добиваться от Чехословацкого национального совета «принципиального одобрения» задержки «некоторых чешских воинских частей» в Мурманске и Архангельске, куда, как ошибочно полагали, СКАЧАТЬ