Симплициссимус. Ганс Якоб Кристоф Гриммельсгаузен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ б не жил на нем мужик.

      Пустыней стала бы земля,

      Когда бы не рука твоя.

      А посему тебе и честь,

      Зане даешь ты всем нам есть.

      Натурой ты исполнен сил

      И бог тебя благословил.

      Подагра, что дворян разит,

      Ногам мужицким не грозит.

      Что в гроб низводит богачей,

      То не мрачит твоих очей.

      А чтоб тебя не ела спесь,

      С начала века и доднесь —

      Тебе ниспослан тяжкий крест

      Нести до самых горних мест.

      Твое добро берет солдат

      Тебе ж на благо – будь же рад.

      Тебя он должен грабить, жечь,

      Дабы от чванства уберечь…

      До сих пор и не долее продолжал я сие сладостное пение, ибо в тот миг окружил меня и мое стадо отряд кирасир, которые заплутались в частом лесу, а моя музыка и пастушеские клики вывели их на верную дорогу. «Ого, – подумал я, – так вот они, голубчики! Так вот они, четвероногие плуты и воры, о которых говорил тебе батька», – ибо сперва почел и коня и мужа за единую тварь (подобно тому как жители Америки испанских всадников) и полагал, что то не иначе как волки, и захотел я ужаснейших сих кентавров протурить и от них избавиться. Но едва успел я надуть мех своей волынки, как один из них поймал меня за шиворот и столь жестоко швырнул на крестьянскую лошадь, которая вместе с многими другими досталась им в добычу, что я перекинулся через нее и упал прямо на милую мою волынку, зачавшую тогда взывать столь жалостно, как если бы она хотела пробудить весь свет к милосердию: но было то напрасно, хотя и скорбела она о моем несчастии до последнего вздоха, – видит бог, я принужден был снова взгромоздиться на лошадь, чего бы там моя волынка ни пела и ни сказывала; а всего более досаждало мне, что всадники уверяли, будто я в падении зашиб волынку, того ради она так безбожно и завопила. Итак, кляча моя везла меня вперед равномерной, как prinium mobile[10] рысью до самого батькиного двора.

      Диковинные воображения и тарабарские вздоры наполнили ум мой и понеже я восседал на таком звере, какого отродясь не видывал, а тех, что меня увозили, почел за железных, то возомнил, что и сам я в подобного железного детину метаморфизироваться должен. Но понеже такого превращения не последовало, то взбрелись мне на ум иные дурачества: я полагал, что сии чужие гости напоследок для того лишь явились, чтобы помочь мне загнать домой овец, поелику ни единую из них не пожрали, а, напротив того, в совершенном согласии и прямой дорогой поспешили ко двору моего батьки. Того ради оглядывался я весьма прилежно, высматривая батьку, не пожелают ли он и матка тотчас выйти нам навстречу с приветливым словом; но тщетно, он и матка, вместе с ними Урселе, которая была единственной возлюбленной дочерью моего батьки, сбежали через заднюю калитку, дали тягу и не захотели тех беспутных гостей ожидать.

      Четвертая глава

Симплициев дом – солдатам награда,Нигде их разбою не видно преграды.

      Хотя и не расположен я вести миролюбивого читателя вслед за той бездельнической ватагой в дом и усадьбу моего батьки, ибо там случится много худого, однако ж добрый порядок моей повести, которую оставлю я любезному потомству, того требует, СКАЧАТЬ