О бесстыдницы, о недотроги! (сонеты, рондели, баллады). Вадим Степанцов

Чтение книги онлайн.

      Лунным сияньем трава напомажена,

      Всюду цикад неумолчное пение.

      В сердце поэта – кровавая скважина.

      Ксения, что ты наделала, Ксения!

      Помнишь, как наши смыкались объятия,

      как сотрясали нас бури весенние?

      Слушай, как в горле клокочут проклятия!

      Их изрыгаю я в адрес твой, Ксения!

      Верил я слепо, безумно и истово:

      ты моя жизнь, ты мое воскресение!

      Чувства мои благородные, чистые

      ты растоптала безжалостно, Ксения.

      Помнишь: влетел я на крыльях в гостиную —

      и каково же мое потрясение!

      Рыжий подонок в манишке нестираной

      жадно ласкал твои прелести, Ксения!

      Сбросив с балкона животное рыжее,

      дом твой покинул я в то же мгновение.

      Что ты наделала, девка бесстыжая!

      Сердце на клочья разодрано, Ксения!

      …След окровавленный по полю тянется,

      ночь поглотила печального гения.

      Пусть мое тело воронам достанется.

      Будь же ты проклята, Ксения, Ксения!

      В утренних росах навеки застыну я,

      смерть уврачует мне раны сердечные…

      О ненавистная, о моя дивная!

      Лютая кара, любовь моя вечная…

      Зачем я не родился апельсином!

      Мне так охота вас поцеловать

      и сок вам свой по капле отдавать…

      Зачем я не родился апельсином!

      Полина, мой котеночек, Полина!

      Румяный плод упал к вам на кровать…

      Зачем я не родился апельсином!

      Мне так охота вас поцеловать.

      Ты залила пуншем весь клавишный ряд фортепьяно.

      Мне выходки эти не нравятся, честное слово.

      Ты черт в пеньюаре, ты дьявол в шлафроке, Татьяна,

      готовый на всякую каверзу снова и снова.

      Друзей я хотел позабавить мазуркой Шопена,

      но мигом прилипли к загаженным клавишам пальцы,

      а ты в это время, склонившись к коленям Криспена,

      засунула крысу в распахнутый гульфик страдальца.

      Когда же от хмеля вконец одуревшие гости

      устали над нами с беднягой Криспеном смеяться,

      фельдмаршалу в лоб ты оленьей заехала костью

      и с жирной фельдмаршальшей стала взасос целоваться.

      Сорвав с нее фижмы, корсет и различные ленты,

      ты грубо и властно на скатерть ее повалила,

      и вдруг обнажились мужские ее инструменты,

      и старый аббат прошептал: «С нами крестная сила!»

      Фельдмаршальше мнимой вест-индский барон Оливарес

      увесистой дланью вкатил не одну оплеуху,

      фельдмаршала гости мои в эту ночь обыскались,

      однако с тех пор от него нет ни слуху ни духу.

      С тех пор СКАЧАТЬ