Бои на Дону и Волге. Офицер вермахта на Восточном фронте. 1942-1943. Клеменс Подевильс

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ менее плодородной почвой, лишь тонкий слой дерна покрывает круто обрывающиеся меловые склоны, которые горестно сверкают на солнце. У Оскола, извилистой реки, стремительное течение. Иногда она мчится, подобно альпийским рекам. Если бы мы, Флайсснер и я, знали это, то наверняка отказались бы от купания в тепловатой и грязной реке Волчья.

      По ту сторону реки Оскол, в отдаленном населенном пункте, я нашел штаб танкового корпуса. «Отдаленный» не является подобающим словом. Для нас, иностранцев, это не было бы «отдаленным» в стране, где растущая удаленность от родины вызывает в душе потаенную оторопь. Однако об этом никто не говорит. Эта мысль угнетает, ибо она парализует энергию, без которой нам всем не обойтись.

      Селение расположено «уединенно». Но это относится даже не к населенному пункту, а к тому времени, когда я пишу, и той вновь обретенной тишине после выдвижения сюда штаба, который развернул здесь разветвленную систему кабельных линий. Флайсснер и я являемся единственными отставшими солдатами. Война снова перенеслась дальше. Местность превращается в ландшафт – и все же мы, наверное, должны были согласиться с определением «местность», когда поэт сказал, что местность – это лик земли.

      Север и южная местность

      Почивают в мире[19].

      На рассвете штаб совершает марш. Меня оставили для работы. Затем по крутому луговому склону я спустился для утреннего умывания к речке, которая течет, петляя за деревней. Фруктовые сады спускаются почти до воды. Я устроился на берегу. Густой камыш стоит стеной. Из-за нее, как из-за театральных кулис, выходим для непродолжительного выступления друг за другом. Появляется небольшая серая собака, которая осторожно оглядывается и, увидев меня, испуганно прыгает в камыши; затем белая курица, которая сразу затягивает «оду снесенному яйцу». Поблизости должно быть и гнездо сороки, поскольку слышно взволнованное стрекотание его обитателей, доходящее до моего слуха. Рядом со мной копошится на острых концах листьев крапивы в паутине недавно вылупившаяся гусеница дневной бабочки, тогда как под ней грызут листья крупные, покрытые выростами гусеницы бабочки павлиноглазки. Вниз по склону из кустарника рябины раздается зовущее пение иволги, первой в этом году. Но она остается скрытой в листве и сверкает своим золотым оперением только тогда, когда улетает.

      Когда я снова медленно поднимаюсь наверх, то вижу большую ветряную мельницу. Между домами стоят пожилые люди и бойко обсуждают итоги этих дней. Я нахожусь слишком далеко, но я, вероятно, не понял бы их, если бы находился и рядом. От наших людей, понимающих местный диалект, известно, что обсуждается в деревне: останется ли все по-прежнему, или хозяевами станем мы? И что станет с парнями из деревни, братьями, сыновьями, которые сражаются в Красной армии? Скоро ли закончится война?

      Конец ознакомительного фрагмента.

      Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

      Прочитайте эту книгу целиком, купив полную СКАЧАТЬ