Зимний пейзаж с покойником. Светлана Гончаренко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ вот, пусть и зритель это как следует прочувствует. Помотай-ка головой, вроде бы тебе грустно… Класс! Теперь ложись на диван.

      – Прямо с гитарой?

      – А тут есть еще с кем? Ложись, ложись! Да не на живот, а наоборот. Класс!

      Арик, увидев, что бард полез на белоснежный с позолотой диван, забеспокоился.

      – Стойте, вы обивку запачкаете! – вскрикнул он. – Я сейчас что-нибудь подстелю. Береженого бог бережет.

      Он порылся в комоде и нашел зеленое полотенце для ног. Игорь Петрович лег на полотенце и снова запел:

      Нам осталась одна остановка

      На трамвае, не помню каком.

      С крыши голубь взлетает неловко,

      Да буянят коты под окном.

      Эх, сказать бы тебе все, что хочется, —

      Слов горяч расписной каравай!

      Гром колес наконец-то доносится:

      Это едет последний трамвай.

      По проспекту несется, безумец,

      Ошалелый вечерний рогач,

      Как Нептунов, искрится трезубец

      И летит, как саврасовский грач…

      «Он не знает, что я здесь. Это хорошо, – думал бард, перебирая струны; пел он автоматически – как-никак в этом году его популяр нейшему творению про трамвай стукнул двадцатник. – Но что он сделает, когда увидит меня здесь? И когда узнает, что Ульяна?.. Сказать ему сразу все, как есть, или помучить?»

      Еще полчаса назад он никого мучить не собирался, но теперь самые дикие желания и планы забродили в его мозгу. Даже Можжин почувствовал это.

      – Ага, глаз горит! – шумно радовался творец клипа.

      Он приближал фокус камеры к лицу Стрекавина так, чтоб видны были лишь блестящие глаза барда и золотой завиток дивана.

      Затем он потребовал:

      – Ну-ка, Игорь, приподнимись! Еще, еще! Прижмись щекой к той вон шелковой хрени!

      Игорь Петрович прижался и почувствовал, что бдительный Арик успел подложить на подушку бумажную салфетку. Он открыл рот, чтобы запеть, но тут же зажмурился: особняк производителя маргаринов основательно тряхнуло. Окна озарились слепящим огнем. Через секунду огонь стал редеть, меркнуть и рассыпаться розовыми искрами.

      – Это Санька дурит, сынок Еськова, – пояснил Арик. – Пироман хренов! Как он дома, так у нас фейерверк.

      – Такого сына я бы порол не переставая, – заметил Можжин. – Но плевать – мы профессионалы, работаем в любых условиях. Давай пой, Игорь!

      И Игорь пел.

      – Молодца! – веселился Можжин. – Теперь только на лестнице пару-тройку секунд доснимем – и по коням!

      – Может, пивка? – предложил Арик. – У меня, а?

      – Это само собой!

      Для съемки на лестнице Арик включил люстру – целую груду лампочек, обвешанную хрустальными слезами. Теперь можно было как следует разглядеть холл. Оказывается, крупные, в облаках и березках, пейзажи красовались тут на стенах. Сам Арик тоже стал гораздо виднее со своей кудрявой шевелюрой и пронзительными карими глазками.

      Бард ударил по струнам. Ступая с достоинством, СКАЧАТЬ