Легенда об Уленшпигеле. Шарль де Костер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ из тихой льежской долины, а неподалеку от города он увидел на деревьях трупы людей, повешенных за то, что им хотелось есть. И он плакал над ними.

      14

      Клаас привез домой от брата Иоста полный мешок денег да красивую кружку английского олова, и теперь в его доме и в праздники и в будни пир шел горой, ибо мясо и бобы у него не переводились.

      Клаас частенько наливал в большую оловянную кружку dobbelkuyt’a и осушал ее до капельки.

      Уленшпигель ел за троих и копался в блюдах, как воробей в куче зерна.

      – Того и гляди, солонку съест, – заметил однажды Клаас.

      – Если солонки сделаны, как у нас, из хлебной корки, то время от времени их надо съедать, иначе в них черви заведутся, – отвечал Уленшпигель.

      – Зачем ты вытираешь жирные руки о штаны? – спросила Сооткин.

      – Чтобы штаны не промокали, – отвечал Уленшпигель.

      Тут Клаас как следует хлебнул из кружки.

      – Отчего это у тебя здоровенная кружища, а у меня махонький стаканчик? – спросил Уленшпигель.

      – Оттого что я твой отец и набольший в доме, – отвечал Клаас.

      – Ты пьешь уже сорок лет, а я всего только девять, – возразил Уленшпигель, – твое время прошло, мое начинается, значит, мне полагается кружка, а тебе стаканчик.

      – Сынок, – сказал Клаас, – кто захочет влить в бочонок целую бочку, тот прольет пиво в канаву.

      – А ты будь умней и лей свой бочонок в мою бочку – я ведь побольше твоей кружки, – отрезал Уленшпигель.

      Клаас пришел в восторг и позволил ему выпить целую кружку. Так Уленшпигель научился балагурить за угощение.

      15

      Сооткин носила под поясом наглядное доказательство того, что ей скоро вновь предстоит сделаться матерью. Катлина тоже была беременна и от страха никуда не выходила из дому.

      Сооткин пошла ее навестить.

      – Ах! – воскликнула удрученная Катлина. – Что мне делать с несчастным плодом моего чрева? Придушить его, что ли? Нет, лучше умереть самой! Но ведь если стражники найдут у меня внебрачное дитя, они с меня, как с какой-нибудь гулящей девки, сдерут двадцать флоринов, да еще и высекут на Большом рынке.

      Сооткин сказала ей несколько ласковых слов в утешение и задумчиво побрела домой.

      Как-то раз она сказала Клаасу:

      – Если у меня будет двойня, ты меня не побьешь, муженек?

      – Не знаю, – отвечал Клаас.

      – А если этого второго ребенка рожу не я и если он, как у Катлины, неизвестно от кого – может, от самого черта? – допытывалась Сооткин.

      – От чертей бывает огонь, дым, смерть, но не дети, – возразил Клаас. – Катлинина ребенка я бы усыновил.

      – Да ну? – удивилась Сооткин.

      – Мое слово свято, – отвечал Клаас.

      Сооткин понесла эту весть Катлине.

      Катлина обрадовалась и, не помня себя от счастья, воскликнула:

      – Ах он благодетель! Спас он меня, горемычную. СКАЧАТЬ