Екатеринбург Восемнадцатый (сборник). Арсен Титов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что я не умею любить!» – с удовольствием еще сказал я. Только-то всего и сказал, а меня здесь же и кольнула в сердце Элспет. И вновь всплыло, как образ, как начертание моего пути через Туркестан и Индию к ней, к Элспет, имя полковника Дутова. Вслед по логической завязке мне предстали мои незабвенные друзья Василий Данилович Гамалий, Коля Корсун – да что там говорить, единым образом мне предстало всё, что именовалось Персией, то есть наши два года войны. Но приятность от мысли об Анне Ивановне пребыла и тут.

      – Ну, вздор! – сказал я и почувствовал, что сказал совершенно попусту, что никуда Анна Ивановна не делась.

      С тем я пришел в парк. Встретил меня подполковник Раздорский, прошу прощения – военнослужащий из бывших подполковников Раздорский.

      – Что это вы сегодня, будто у вашей бабушки именины! – сказал он. Я попытался промолчать. Он, однако, в значении посмотрел на меня и вдруг сказал: – А ведь никакой вы не учитель и не прапор военного времени, а, Норин! От вас же еще вон с того перекрестка, как я вас увидел, несет штаб-офицером, причем того, – он скосил глаза по сторонам, – того, нашего, довоенного, выпуска!

      Я зацепился за слово «несет».

      – А вам, Раздорский, не кажется, что от вашего предположения несет чем-то специфическим? – спросил я с намеком на сыскных агентов охранки.

      – Это вы русскому штаб-офицеру? – бледнея и теряя голос, спросил Раздорский.

      – Это я – человеку, который не следит за своей речью! – сказал я.

      Все это было неумно. Да ведь я не однажды говорил – меня только почитали за умного, а на деле я таковым не был.

      – А стреляться, шпак? – по-французски и с удушливым хрипом спросил Раздорский.

      – Как прапорщик военного времени, то есть шпак, не имею чести! – по-французски же сказал я и твердо решил сегодня же объясниться с Мишей Злоказовым, почему я должен скрывать себя.

      – Я это запомню, Норин! – сказал Раздорский.

      – И я почту за честь запомнить! – сказал я.

      С тем мы разошлись, два подполковника императорской русской армии с совершенным понятием о чести, но далеко без нее, то есть кто-то вроде цирковых затейников-скоморохов. Я попросил Лебедева сходить за вещами Анны Ивановны. Помня вчерашнее, он услужливо откликнулся. Я спросил о лошадях у командира парка Широкова.

      – Где я тебе возьму фуражу! – невпопад закричал Широков.

      – Но ведь я по вашей просьбе договорился на их счет с конским запасом! – напомнил я.

      – Прапор! Как тебя, Норин! У тебя что? У тебя мортиры с бомбометами или лошади в обязанности? – снова закричал Широков.

      Это стало нормой – кричать. Я к такой норме привыкнуть не мог.

      – А еще поврежденный уравновешивающий механизм системы Бофорса! – вспомнил я орудийную деталь из ведомости учета паркового имущества, переданного мне.

      – Как? – смутился Широков и вдруг совсем мирно СКАЧАТЬ