есть железнодорожная ветка, на которой стояло несколько вагонов. – Эх надо было сделать круг и осмотреть всё сразу – с досадой думал я. – Что же ты штурман не подсказал? – укоризненно покачал головой, Сергей толкнул локтем Генку. Генка Козлов, оторвав свой нос от карты, которую он тщательно изучал, и округлив глаза недоумённо посмотрел на наши серьёзные лица: – Я? – подсказать? – А то кто же? Чья это обязанность в экипаже? – Стукнул ладонью по столу Сергей. Кто должен думать в полёте о погоде; о магнитном склонении; о девиации; об изогонах; об остатке топлива; о запасных аэродромах – наконец. Кроме этого делать расчёт на посадку, расчёт безопасной высоты, подсказывать обратный курс – борт-стрелок что ли? И вообще? Что ты делал в полёте? Катался как мячик у меня под ногами! И чуть было не вылетел из кабины – если бы, я тебя не схватил за шиворот. Так бы и улетел за место бомбы Тухачевскому на голову, – была бы хоть какая польза от тебя – полусерьёзно горячился Сергей. Генка как сова хлопал своими белесыми ресницами и тупо водил головой глядя то на меня, то на Сергея. А Сергей, уже, вошёл в штопор и кажется, перешёл грань и злился на Генку всерьёз, зашипел сузив глаза: —Ты думаешь я забыл как ты меня на мушку брал там при встрече на лётном поле! – А ну хватит! – стукнул я кулаком по столу, – нашли время – ссорится, – мне только мысли сбиваете пустой болтовнёй – закончил я эту нелепую дискуссию. – В общем, диспозиция такая. – Ты Генка, достаёшь лошадь, а лучше две, и с Сергеем шпарите в Осиновку и ищите там отличную площадка для взлёта и посадки, да ещё бензин и масло для нашей «лошадки» (машины ведь у них на чём-то ездят, да и видел я там одну машину). И что бы никаких обид и ссор в экипаже – а то устрою вам обоим трибунал! А я сам, тем делом, вырубаю пару самых длинных сосен в конце полосы, да и кустарник подрублю, что бы, не угробиться при взлёте и посадке, – мне всего то, два метра не хватает высоты, что бы, не цепляться колёсами за ветки. После этой моей пламенной речи, – голубые глаза нашего горе-штурмана мигом просохли от слёз, которые вмиг заструились после нравоучений «отца» Сергия. – В общем, Москва слезам не верит, хватит вам хныкать, «тяжело в ученье» но зато легко в бою, – закончил я этот нелепый «разбор полётов». – Ничего, ничего, больше поплачет – меньше пописает – не унимался Сергей. Ну, находит на Сергея такая блажь, что даже мне приходится его иногда перевоспитывать. Корчит из себя, иногда «Великого Учёного». Да! Закончил он до Войны «МГУ» (кто не знает – что это, «Московский Государственный Университет» имени Ломоносова), причём самый трудный факультет «Физ-Мат», в голове у него одни дифференциалы, да криволинейные интегралы, но правда физику знает неплохо!
Но и я «не лыком шит», за два года до Войны, я закончил «Политехнический Институт» по специальности – «Энергетика». Это не мёртвая наука, – а Наука движения, почти
СКАЧАТЬ
