Царская карусель. Война с Кутузовым. Владислав Бахревский

Чтение книги онлайн.

      Кутузов снова согласился:

      – Солдат – багор. Что зацепил, то и потащил.

      – Бесстыжье племя!

      – Что поделаешь? Солдат краснеет токмо на морозе да на огне.

      Михаил Илларионович доедал тюрю уже с поспешностью. Доел, перекрестился на иконы, барыне поклон отвесил, да так ловко.

      Когда генерал отбыл, спросила:

      – Кто таков?

      – Кутузов.

      – Не слыхала. Суворов, Потемкин, Румянцев, а этот хоть и стар, да не знаменит.

      – Генеральская слава всегда впереди.

      В Бухаресте

      Земля Молдавии пахла детством.

      Михаил Илларионович, оглядывая из каретки изумрудную травяную молодь, понимал: травою пахнет, но сердце билось, как бьется у пятилеточек. Затая радость, ибо для детства всякий день – чудо.

      Весной и миром дышала молдавская земля.

      Михаил Илларионович, всю дорогу страшившийся болезней, воспрял духом: он прибыл принести покой сей доброй земле.

      Через войну, разумеется.

      До Бухареста добрался вечером 31 марта.

      Голова от долгой езды покруживалась, и Михаил Илларионович, занявши отведенный ему дом, никого не принял, но дежурному штаб-офицеру приказал занести в журнал: генерал от инфантерии Голенищев-Кутузов в командование Молдавской армией вступил.

      Спал, как истинный барин, до полудня.

      Встал ото сна здрав, бодр к тотчас написал рапорт о прибытии в Бухарест императору Александру и письмо министру, в котором сообщал, что «о положении дел и обстоятельств до армии мне вверенной и неприятеля касающихся, ничего покуда не знаю».

      После позднего завтрака Кутузов соизволил познакомиться со своими штаб-офицерами, перечитал бумаги и донесения и только после этого слушал доклады: сначала интендантов, потом разведки. Начинал же деловые, военные разговоры, к изумлению боевых орлов, по-домашнему. Спрашивал о здоровье, о содержании – есть ли какие трудности, просил кланяться батюшке и матушке. Задавал множество дотошных вопросов, для войны малозначащих. Те, кто только слышал о Кутузове, удивлялись его телесной рыхлости, стариковской, нетерпимой для военного человека неспешности и, как показалось, заискивающей игре в доброго отца. Сей знаменитый полководец даже на карту ни разу не посмотрел, выспрашивая о диспозиции корпусов и отрядов.

      Не ведали: над картою Михаил Илларионович сидел заполночь.