Собрание сочинений в 2 томах. Том 1. Двенадцать стульев. Илья Ильф

Чтение книги онлайн.

      – А «Нимфа», туды ее в качель, разве товар дает! – заволновался Безенчук.

      – Да пошел ты к черту! Надоел!

      – Я ничего. Я насчет кистей и глазета. Как сделать, туды ее в качель? Первый сорт, прима? Или как?

      – Без всяких кистей и глазетов. Простой деревянный гроб. Сосновый. Понял?

      Безенчук приложил палец к губам, показывая этим, что он все понимает, повернулся и, балансируя картузом, но все же шатаясь, отправился восвояси. Тут только Ипполит Матвеевич заметил, что мастер смертельно пьян.

      На душе Ипполита Матвеевича снова стало необыкновенно гадостно. Он не представлял себе, как будет приходить в опустевшую, замусоренную квартиру. Ему казалось, что со смертью тещи исчезнут те маленькие удобства и привычки, которые он с усилиями создал себе после революции, похитившей у него большие удобства и широкие привычки. «Жениться? – подумал Ипполит Матвеевич. – На ком? На племяннице начальника милиции, на Варваре Степановне, сестре Прусиса? Или, может быть, нанять домработницу? Куда там! Затаскает по судам. Да и накладно».

      Жизнь сразу почернела в глазах Ипполита Матвеевича. Полный негодования и отвращения ко всему на свете, он снова вернулся в дом.

      Клавдия Ивановна уже не бредила. Высоко лежа на подушках, она посматривала на вошедшего Ипполита Матвеевича вполне осмысленно и, как ему показалось, даже строго.

      – Ипполит, – прошептала она явственно, – сядьте около меня. Я должна рассказать вам…

      Ипполит Матвеевич с неудовольствием сел, вглядываясь в похудевшее усатое лицо тещи. Он попытался улыбнуться и сказать что-нибудь ободряющее. Но улыбка получилась дикая, а ободряющих слов совсем не нашлось. Из горла Ипполита Матвеевича вырвалось лишь неловкое писканье.

      – Ипполит, – повторила теща, – помните вы наш гостиный гарнитур?

      – Какой? – спросил Ипполит Матвеевич с предупредительностью, возможной лишь к очень больным людям.

      – Тот… Обитый английским ситцем…

      – Ах, это в моем доме?

      – Да, в Старгороде…

      – Помню, отлично помню… Диван, дюжина стульев и круглый столик о шести ножках. Мебель была превосходная, гамбсовская… А почему вы вспомнили?

      Но Клавдия Ивановна не смогла ответить. Лицо ее медленно стало покрываться купоросным цветом. Захватило почему-то дух и у Ипполита Матвеевича. Он отчетливо вспомнил гостиную в своем особняке, симметрично расставленную ореховую мебель с гнутыми ножками, начищенный восковой пол, старинный коричневый рояль и овальные черные рамочки с дагерротипами сановных родственников на стенах.

      Тут Клавдия Ивановна деревянным, равнодушным голосом сказала:

      – В сиденье стула я зашила свои брильянты.

      Ипполит Матвеевич покосился на старуху.

      – Какие брильянты? – спросил он машинально, но тут же спохватился: – Разве их не отобрали тогда, во время обыска?

      – Я СКАЧАТЬ