Аукцион. Юлиан Семенов

Чтение книги онлайн.

      – Дедушка был каким-то «маном», это точно, а в чем дело?

      – Нет-нет, я чужд расовых предрассудков, немцы за это достаточно поплатились после Второй мировой войны, просто, если вы имели в роду евреев, мне будет проще говорить с вами, дело-то явно торговое.

      – Слава богу, нет. Порою мне кажется, что дедушка был самым настоящим немцем.

      Райхенбау не смог сдержать улыбки, покачал головою, спросил:

      – Что вас интересует в работе Золле?

      – Все.

      – Что вы знаете о ней?

      – Только то, что он собрал уникальную картотеку культурных ценностей, похищенных в музеях Европы.

      – Кем?

      Фол подавил в себе остро вспыхнувшее желание ответить: «Нацистами, твоими соратниками по партии, сволочь недобитая»; сказал мягче:

      – Прежним правительством Германии, режимом Гитлера…

      – Я не очень верю во все эти слухи, господин Вакс. Ну да не в этом суть. Есть какие-то предложения к Золле?

      – Господин Райхенбау, вам прекрасно известно, что Золле не станет иметь со мною дело, он все свои исследования передает русским…

      – Это его право.

      – Верно. Только как быть с теми деньгами, которые он обещает отдать вам вот уже три года? Я имею в виду пять тысяч марок, взятые им в долг…

      – Откуда вам это известно?

      – Это мое дело, господин Райхенбау. Я пришел к вам с коммерческим предложением, вполне реальным: вы передаете нам копии его архива, мы платим вам пять тысяч марок.

      – Господин Вакс, ваш дедушка не был немцем, – вздохнул Райхенбау. – Не надо считать меня ганзейским тупицей с замедленным мышлением. Архив Золле стоит пару сотен тысяч марок, по меньшей мере.

      – Ошибаетесь. Большая часть его документов – это материалы, ксерокопированные в нашем архиве, в форте Александрия. Нам известны все те единицы хранения, которые он истребовал к копировке. Мы знаем также, что он копировал в архивах Фрайбурга и Базеля. Это нас не волнует. Речь идет о русских материалах, о документах из Восточного Берлина и, главное, о классификации архивов. Говоря грубо, он истратил что-то около тридцати тысяч марок на все свое предприятие.

      – Он никогда и ни при каких условиях не продаст свои документы, господин Вакс.

      – Значит, вы смирились с потерей денег?

      – Говоря откровенно – да. Мне это очень обидно, я весьма стеснен в средствах, вы, видимо, знаете об этом, если знаете все о Золле, но я не умею быть взломщиком сейфов, это не по моей части.

      – Хорошо, давайте сформулируем задачу иначе: как вы думаете, после вашей просьбы Золле пойдет на разговор со мною? На откровенный, конструктивный разговор?

      – О продаже его архива?

      – Да.

      – За тридцать тысяч? – усмехнулся Райхенбау.

      – Ну, скажем, за пятьдесят.

СКАЧАТЬ