Тайна Кутузовского проспекта. Юлиан Семенов

Чтение книги онлайн.

      – Не успеем. Дня через три. И потом, нам нужен этот самый штык… Завтра не успеем.

      – Время теряем, – сказал Костенко.

      – Мы пришлем ответ завтра вечером, – повторил Ромашов.

      Дружески распрощавшись, уже возле двери, Ромашов остановил Костенко вопросом:

      – Это поможет раскрытию обстоятельств убийства Федоровой, Владислав Романович?

      Костенко сдержался, чтобы не повернуться на каблуках, так неожидан был вопрос; положил руку на медную ручку массивной двери, спросил:

      – У вас было слишком мало времени, чтобы узнать о моей причастности к расследованию убийства Федоровой.

      – Было. Еще в восемьдесят втором, когда меня перевели сюда… А до этого я работал в КГБ, слыхал о деле Федоровой, вашу фамилию знаю отменно… Если хотите перемолвиться парой слов – милости прошу, пропуск выпишут без свинской волокиты… Фамилию мою запомнили?

      …Костенко решил было поехать на Петровку – новость с капитаном Строиловым его ошарашила, но потом сел в холле на диванчике возле рахитичной пальмы; три кресла, две пепельницы; странно, сейчас надвигается новая кампания – на этот раз против курения; неужели начальство не понимает, что любой запрет рождает постепенный, но грозный протест миллионов?

      Запретили водку – взвинтилась наркомания, самогон повсеместен, теперь ввели карточки на сахар…

      Запретят курево – еще страшнее станет наркомания, спекуляция будет черной, хоть все внутренние войска против этого дела брось.

      Разрешение – к добру, запрет – к гибели. Какой плод сладок-то? В том и штука, что запретный, это тебе не «Краткий курс», это – Библия.

      Сколько ж времени он там просидит у Назаряна, подумал Костенко об особисте Ромашове, наверняка сейчас к Назаряну потянутся люди с папками…

      Действительно, через пару минут, запыхавшись, прибежали два сотрудника с папками под грифом, потом женщина, затем генерал с кожаным портфелем.

      …Ромашов вышел через полтора часа; не удивился тому, что Костенко ждал его, кивнул:

      – Пошли ко мне. Отвечу, что помню.

      Костенко достал фоторобот, показал Ромашову:

      – Этого человека не встречали?

      – Нет, – ответил Ромашов.

      – Твердо?

      – Абсолютно.

      – Фамилии следователей Федоровой запамятовали?

      – Один умер. Либачев, сдается мне. А Бакаренко, по-моему, жив, работал в ВОХРе Академии наук, но вроде бы оттуда погнали – спивается.

      – Их сажали?

      – Не помню. Кажется, из партии исключили.

      – Звания и пенсии оставили?

      – Сняли. А почему вас так интересует этот? – Ромашов кивнул на фото.

      – А потому, что он сидел вместе с Ястребом… А Зою Федорову мучили садисты… И работал этот человек на руднике Саблага, где добывали тот металл, из которого сделаны шило и отвертка… Что собой представлял Бакаренко?

СКАЧАТЬ